Описание картины вечеллио тициана «вакханалия»

Цени мгновения жизни! Тициан Вакханалия. | Волшебная сила искусства

Тициан Вечеллио ,Вакханалия,1523-24 г. Музей Прадо, Мадрид. Размер картина: 175 x 193 см (холст, масло)

Давно привлекала эта тема в творчестве известных художников. Всем хочется увидеть,как умели пить и веселиться люди разных эпох.Сегодня мы на это посмотрим со стороны.Эта статья будет с эпиграфом.

Carpe diem! – воскликнул в 23 году до н.э. Гораций. — Лови день! Цени мгновения жизни!

И так,что же значит слово ВАКХАНАЛИЯ? Почему художники называли так свои картины?

Вакханалия — так называли римляне оргические и мистические празднества в честь бога Вакха (Диониса), шедшие с Востока и распространившиеся сначала на юг Италии и Этрурии, а ко II в. до н. э. — по всей Италии и в Риме.

«Вакханалия» — одна из самых известных картин Вечеллио Тициана (1488/1490 — 1576) итальянского художника, эпохи Возрождения.

Искусство Тициана, в частности «Вакханалия», стало во многом основополагающим для развития искусства последующих лет и столетий. На его достижения в живописи опирались многие известные художники.

Такие знаменитые живописцы, как Рубенс, Веласкес, Пуссен и другие брали его искусство за эталон, к которому надо стремиться, а, достигнув которого, необходимо его совершенствовать. В последующем тема вакханалий поднималась и Питером Паулем Рубенсом, и Николой Пуссеном, и Пабло Пикассо и многими другими.

Позже мы рассмотрим более подробно эти картины.
Очень подробное описание этой картины в статье Хосе Ортега-и-Гассета.Приведу здесь некоторые цитаты.

ОПИСАНИЕ КАРТИНЫ

Давайте внимательно рассмотрим картину.Перед нами плоскогорье, склоны которого поросли лесом. Деревья делают это место приятным для глаз; вдали, за зелеными кронами, открывается море, по его темно-синему простору скользит судно.Небо ярко-голубого цвета, а в самом его центре — белое облако,

являющееся главным персонажем полотна.

Мужчины и женщины выбрали это место, чтобы здесь насладиться жизнью:

они пьют, веселятся, беседуют, танцуют, нежатся и отдаются дремоте. Тут
кажутся равновозвышенными любые естественные акты. Чуть ли не посредине
картины малыш задрал подол рубахи и удовлетворяет малую нужду.

На вершине холма загорает голый старик, а на переднем плане обнаженная

белотелая Ариадна потягивается, одолеваемая дремой.

Скорее всего это городские жители, одолеваемые треволнениями, неудовлетворенными амбициями, чувством постоянной лишенности чего-то, отсутствием уверенности в себе, мучительными переживаниями безысходности.

Но вот эти же люди выбираются на природу; здесь властвует свежий ветерок, вокруг них простор, сотканный из раззолоченных солнцем нитей, а в пышной кроне деревьев затаились синие тени. Кто-то из этих людей взял с собой
амфоры и кубки, изящно сработанные серебряные и золотые кувшинчики.

«Налитое в кубки вино искрится солнечными бликами. Эти люди пьют. И с душ спадает истерическая напряженность, загораются глаза, а в клетках мозга зреют фантазии. Оказывается, что, по существу, жизнь вовсе не враждебна им, что человеческие тела прекрасны в этом золотисто-лазурном буколическом

окружении, что души благородны и возвышенны и переполнены благостью и что
благодаря этому каждый из них понимает других, а другие понимают его.

Они пьют. Они воображают, будто невидимые персты ткут бытие — землю, море,воздух, небо вокруг них,- как если бы мир был ковром, а они — фигурками на нем, такими же, как эти материальные силуэты на фоне девственно-белого облака… Они пьют. Сколько же минуло мгновений?

Словно в тумане возникают воспоминания об оставшихся где-то там,

далеко, в городе, превратностях судьбы, лишениях и чьих-то кончинах. Им
чудится, что происходящее сейчас с ними будет длиться вечно и так же вечно
все вокруг будет принадлежать им, что вечно будут падать на крутые
серебряные бока вот этого сосуда лучи солнца, чтобы, отразившись от них,
рассыпаться на блестки.
Этот миг, как если бы он являлся некой бесконечно растяжимой реальностью,
В известных строках Ницше говорится:

«Настаивает скорбь: довольно, будет!

А наслажденье вечным быть стремится,
Бездонной жаждет вечности оно!»

Эти люди жаждут обнажить тела, чтобы каждой клеткой по-городскому

вяловатой кожи впитывать возбуждающую энергию стихий, чтобы ощутить свою
слитность с природой. Осушив бокал вина, они вдруг открывают в себе
способность редкостного ясновидения, благодаря чему пред ними
разверстываются предельные тайны космоса, созидательные парадигмы всех
вещей.
Этими тайнами являются ритмы: они обнаруживаются в декорирующей это
празднество массе синих тонов, являющихся цветовой доминантой неба, моря,
заросшего травой луга, деревьев, туник, и в том, что противостоит этой
синеве и дополняет ее,- в теплых красновато-золотистых тонах мужских фигур,
потоков солнечного света, крутых боков сосудов, янтарном цвете женских тел.

Небо воспринимается как тончайший, неуловимо-бездонный вопрос, а земля,обширная и прочная,- как хорошо обоснованный и вполне удовлетворяющий их ответ.

Это вино, само являющееся мудрым богом, одарило их способностью мгновенного

интуитивного постижения великой тайны. Разве можно представить себе, чтобы в
их головах могли поселиться какие-нибудь понятия; конечно же, нет: вино
погрузило их тела в текучий разум, в котором плавает мир.
Наступает минута,когда движения рук, торсов и ног этих людей тоже становятся ритмичными,мышцы не просто сокращаются — теперь это происходит согласованно.
Ориентиром, компасом телесных движений является некая таинственная логика,пребывающая в мышцах человека: вино усиливает ее, и движения складываются в танец.»(Хосе Ортега-и-Гассет)

Выполненная в традиционных для античности видениях мира, Вакханалия представляет праздник жизни, ликующий образ бытия. Эта картина с веселящимися и предающимися различным удовольствиям людьми, полностью противоречила установившимся тогда аскетическим нормам церкви.

Однако, несмотря на это, картина написана в светлых тонах и вызывает радость от созерцания. Всё, что происходит в периметре полотна, кажется очень естественным. Тициан изобразил настоящую природу человека, который является частью живого мира, который в этой картине не отличим ни от животных, ни от Богов.

Источники.

http://opisanie-kartin.com/opisanie-kartiny-vechellio-ticiana-vakxanaliya/

http://www.lib.ru/FILOSOF/ORTEGA/ortega03.txt

http://art-assorty.ru/5592-vakhanaliya-kartina.html

Источник: http://maxpark.com/community/6782/content/3616558

Тициан

Итальянский живописец венецианской школы эпохи Возрождения -Тициан.Тициан

Тициан (собственно Тициано Вечеллио, Tiziano Vecellio) (1476/77 или 1480-е гг., Пьеве-ди-Кадоре, Венеция, — 27.8.1576, Венеция), итальянский живописец, крупнейший представитель венецианской школы эпохи Высокого и Позднего Возрождения. Приехал в Венецию в юношеские годы. Учился в мастерской Джованни Беллини, где сблизился с Джорджоне. Около 1508 помогал Джорджоне в исполнении росписей Немецкого подворья в Венеции (сохранились фрагменты). Работал главным образом в Венеции, а также в Падуе (1506), Ферраре (1516 и 1523), Мантуе (1536-37), Урбино (1542-44), Риме (1545-46) и Аугсбурге (1548 и 1550-51). Будучи связан с высшими культурными кругами Венеции (писателем П. Аретино, архитектором и скульптором Я. Сансовино и др.), Тициан воплотил в своих произведениях гуманистические идеалы Возрождения.Адам и Ева Аллегория возрастовПохищение ЕвропыЕго искусство, пронизанное мужественным жизнеутверждением, отличается многогранностью, широтой охвата жизненных явлений, глубоким раскрытием драматических конфликтов эпохи. Ранние произведения Тициана, относящиеся к началу 1510-х гг. («Христос и грешница», Художественная галерея, Глазго; «Христос и Магдалина», Национальная галерея, Лондон; так называемая «Цыганская мадонна», Художественно-исторический музей, Вена, и др.), обнаруживают близость искусству Джорджоне, чьи незаконченные картины он в это время дописывал. Их роднят с произведениями Джорджоне интерес к пейзажу, поэтичность замысла, черты лирической созерцательности, тонкий колорит. К середине 1510-х гг., после внимательного изучения работ Рафаэля и Микеланджело, Т. вырабатывает самостоятельный стиль. Его образы в этот период спокойны и радостны, отмечены жизненным полнокровием, яркостью чувств, печатью внутренней просветлённости. Любовь небесная и любовь земнаяВакханалияМажорный колорит построен на созвучии глубоких, чистых красок («Любовь земная и небесная», около 1515-16, Галерея Боргезе, Рим; «Флора», около 1515, Галерея Уффици, Флоренция; «Динарий кесаря», 1518, Дрезденская картинная галерея). К этому же периоду относится и ряд портретов, которым свойственны спокойная строгость композиции, тонкий психологизм («Мужской портрет», Национальная галерея, Лондон; «Юноша с перчаткой», около 1520, Лувр, Париж).Диана и Актеон Конец 1510-х-1530-е гг. — новый период в творчестве Тициана, во многом связанный с общественным подъёмом в Венеции, превращающейся в 1520-30-е гг. в один из оплотов гуманизма и республиканских городских свобод в мире нарастающей феодальной реакции. В этот период художник отдавал предпочтение монументальным композициям, исполненным пафоса и динамики («Вознесение Марии», около 1516-18, церковь Санта-Мария Глориоза деи Фрари, Венеция)ФлораЮдифь с головой ОлофренаОн создавал образы, проникнутые яркими жизненными силами, строил композиции картин по диагонали, пронизывая их стремительным движением, пользовался интенсивными контрастами синих и красных цветовых пятен («Празднество Венеры», 1518, Прадо, Мадрид; «Вакх и Ариадна», 1523, Национальная галерея, Лондон; «Положение во гроб», 1520-е гг., Лувр, Париж). Как бы стремясь приблизить изображение к зрителю, художник часто вводил в картины на религиозные и мифологические темы архитектурные фоны и бытовые детали («Введение во храм», 1534-1538, Галерея Академии, Венеция; «Мадонна семьи Пезаро», 1526, церковь Санта-Мария Глориоза деи Фрари, Венеция; «Венера Урбинская», 1538, Галерея Уффици, Флоренция).Чудесное исцеление ноги Бахус и АриаднаКонец 1530-х-1540-е гг. — время расцвета портретного искусства Тициана. С удивительной прозорливостью изображал художник современников, запечатлевая самые различные, порой противоречивые черты их характеров: уверенность в себе, гордость и достоинство, подозрительность, лицемерие, лживость и т.д. Наряду с одиночными он создавал и групповые портреты, беспощадно вскрывая скрытую сущность взаимоотношений изображенных, драматизм ситуации. Аллегория бренности (Ванитас)С редким искусством Тициан находил для каждого портрета наилучшее композиционное решение, выбирал характерные для модели позу, выражение лица, движение, жест. С 1530-х гг. в каждой картине Т. находил неповторимо индивидуальное колористическое решение. Колорит складывался из тончайших тональных оттенков, причём тщательно дифференцировались ведущие и подчинённые краски, слагающиеся из еле уловимых нюансов. Этот развитый колоризм Т. в немалой степени определяет глубочайший психологизм и эмоциональность тициановских портретов. Колористический строй произведения художник выбирал с таким расчётом, чтобы эмоциональное звучание цвета отвечало главным чертам характера человека.Венера с зеркалом
Венера на леопардовой шкуре

Венера, завязывающая глаза АмуруВенера и АдонисДоминирующий цвет повторялся в перекликающихся с ним оттенках тела, фона, предметов обстановки. Среди лучших портретов Тициана — «Ипполито Медичи» (1532-33), так называемый «Ла белла» (около 1536), «Пьетро Аретино» (1545) — все в Галерее Палатина, Флоренция, «Папа Павел III с Алессандро и Оттавио Фарнезе» (1545-46, Национальный музей и галерея Каподимонте, Неаполь), «Карл V» (1548, Старая пинакотека, Мюнхен), «Карл V в сражении при Мюль Берге» (1548, Прадо, Мадрид) и др.Праздник на АндросеДиана и КаллистоДанаяС середины 16 в. начался поздний период творчества Тициана. В эти годы художник достиг не только вершин живописного мастерства, но и величайших глубин в истолковании мифологических и религиозных тем. Работая последние десятилетия жизни в обстановке усиливающегося политического кризиса в Италии, Тициан нашёл в себе силы противостоять нараставшей волне клерикализма, отстаивая гуманистические идеалы Возрождения. Драматическое начало, усилившееся в ряде поздних произведений художника, явилось откликом на острые конфликты современной действительности.Мать Cкорбящая (Dolorosa)
Святой СебастьянСвятой Себастьян
Сизиф
Святой Иоан Баптист в отшельничестве
Мученичество святого ЛаврентияСвятой ИеронимЖизнеутверждающее полнокровие и красота человеческого тела и реального мира стали в этот период главной темой многих работ Т., отличающихся богатством колористического и композиционного решений («Даная», около 1554, Прадо, Мадрид, и Эрмитаж, Ленинград; «Венера и Адонис», 1554, Прадо, Мадрид; «Воспитание амура», около 1565, Галерея Боргезе, Рим; «Венера перед зеркалом», 1550-е гг., Национальная галерея искусства, Вашингтон; «Похищение Европы», около 1559, Музей Гарднер, Бостон) и др.
Воспитание АмураВенера УрбинскаяСвятая Мария МагдалинаНаписанные в поздний период творчества картины Тициана на религиозные темы выражают сокровенные мысли художника о человеке, жизни, трагических жизненных коллизиях. Действующим лицам этих картин, исполненных глубокого трагизма, присущи цельные характеры, стоическое мужество, непоколебимая воля к жизни («Св. Иероним», около 1552, Лувр, Париж; «Положение во гроб», 1559, Прадо, Мадрид; «Кающаяся Мария Магдалина», 1560-е гг., Эрмитаж, Ленинград; «Св. Себастьян», Эрмитаж, Ленинград; «Коронование терновым венцом», Старая пинакотека, Мюнхен; «Оплакивание Христа», 1573-76, Галерея Академии, Венеция, и др.).Венера с кавалером играющим на органеПодношение Филиппа IIТроица во славеОтличительное свойство поздних работ Тициана — их тончайший красочный хроматизм. Мастер строит колористическую гамму, подчинённую приглушённому золотистому тону, на неуловимых оттенках коричневого, сине-стального, розово-красного, блёкло-зелёного. Поздние картины Тициана переливаются множеством полутонов, приобретающих воздушность. Манера письма художника обретает исключительную свободу. И композиция, и форма, и свет строятся с помощью красочной лепки.
Благовещение
БлаговещениеБлаговещение Мадонны
Мадонна с кроликом
Мадонна Гипси
Мадонна и дитяМадонна с младенцем

Мадонна с младенцем

Мадонна с младенцемМадонна во славе К концу жизни Т. выработал новую технику живописи. Он накладывал краски на холст и кистью, и шпателем, и пальцами. Прозрачные лессировки в его поздних картинах не скрывают подмалёвка, обнажая местами зернистую фактуру холста. Из сочетания многообразных по форме свободных мазков, как бы обнажающих творческий процесс художника, рождаются образы, исполненные трепетной жизненности и драматизма. Изобретённая Тицианом свободная манера письма оказала большое влияние на последующее развитие мировой живописи. Работы Т. тщательно изучали художники различных стран и эпох — Веронезе, Тинторетто, Эль Греко, Н. Пуссен, П. П. Рубенс, Д. Веласкес, Рембрандт, Э. Делакруа, Э. Мане, В. И. Суриков и др.
Христос в Эммаусе
Динарий кесаря
«Не тронь меня «
Христос и грешница
Взятие Христа
Се человек
Несение креста
Несение крестаБичевание Христа «Коронование терновым венцом»
«Коронование терновым венцом «
Распятие
Распятие Христа
Христом и Вор на ГолгофеОплакивание Христа
Положение Иисуса во гробПоложение Иисуса во гроб
Воскресение Иисуса ХристаВоскресение Иисуса Христа Тициан выполнил множество рисунков, отличающихся смелой живописной манерой. Фигуры и пейзажи изображены на них с помощью беглых, уверенных линий и мягких светотеневых контрастов.
Аллегория времени,управляемого разумом

Тициан Вечеллио да Кадоре — один из величайших художников всех времен и народов, являющийся — наряду с Леонардо, Рафаэлем и Микеланджело — одним из четырех титанов итальянского Возрождения. «Королем живописцев и живописцем королей» называли Тициана еще при жизни.

Открытия Тициана в области живописи — цветовая лепка формы, нюансировка краски, изумительное богатство колорита — оказали огромное воздействие на мастеров последующего времени. Трудно назвать другого, кроме Тициана, художника, который оказал бы столь сильное влияние на других творцов.

Портрет Федерико Гонзага, герцога Мантуа
Портрет Пьетро Аретино
Портрет инквизитора, дожа Андреа Гритти
Портрет мужчины в платье с синими рукавами
Портрет мужчины в красной шапке
Портрет мужчины с перчаткой
Кардинал Александро Фарнези
Портрет музыканта
Портрет Якобо Страдо
Портрет молодого англичанина
Портрет Папы Юлия второго
Портрет Папы Павла третьегоПапа Павел III с кардиналом Алессандро Фарнезе и герцогом Оттавио Фарнезе (незавершена)
Портрет Марка Антонио Тревисани
Портрет Томазо Винченцо Мости
Портрет Филиппа второго
Портрет славянки
Портрет Клариссы Строцци с собачкой

ТИЦИАН Франциск I, король Франции, 1538.

Дон Фернандо Альварес де Толедо, великий герцог АльбаИмператрица Изабелла Португальская Изабелла д'ЭстеДевушка в шубке
«Цыганская Мадонна» http://www.liveinternet.ru/users/4723908/post215478184/ http://www.liveinternet.ru/users/4723908/post215485013/

Источник: https://art.mirtesen.ru/blog/43818747019/prev

Книга Три картины о вине. Автор — Ортега-и-Гассет Хосе. Содержание — II. «Вакханалия» Тициана

Скульптура, живопись и музыка, кажущиеся нам изобильными искусствами, на деле от века осуждены вращаться в кругу вечных тем.

Традиционно сложившийся набор тем и сюжетов не удавалось расширить даже гениальным художникам: и в их произведениях мы встречаем умирающего человека, любящую женщину, страдающую мать и прочее в этом роде; более того, эстетическая мощь творений этих мастеров провозглашает себя тем полнее, чем решительнее они высвобождают эти темы от всех и всяческих наслоений, от всего пустячного и малохудожественного, чем их «обогащали» заурядные художники, и возвращают на авансцену искусства в их изначальной простоте и вместе с тем способности излучать бесконечное богатство тонов и оттенков.

Думать, будто прогресс заключается в количественном возрастании вещей и идей, свойственно легкомысленным людям.

Нет и еще раз нет; подлинный прогресс состоит во все более обостренном восприятии нами не более полудюжины кардинальных тайн, что пульсируют, подобно вечным сердцам, в потаенных глубинах истории.

Каждая эпоха, выходя на историческую авансцену, приносит с собой особенную восприимчивость к тем или другим великим проблемам, игнорируя при этом все другие или же относясь к ним крайне небрежно.

Так и отдельные люди нередко бывают одарены настолько утонченно организованным органом зрения, что это позволяет им видеть мир как сокровищницу блистательных чудес, тогда как их слух, увы, препятствует восприятию мировой гармонии в целом.

Итак, извечные темы искусства мы вправе рассматривать как откровения истории. Обращаясь к ним и давая им собственную интерпретацию, каждая эпоха тем самым провозглашает свои фундаментальные склонности, целостную структуру своей души.

Зная об этом, мы можем, выбрав какую-нибудь тему и проследив за изменениями, происходившими с ней в истории искусства, обрисовать моральный облик рождавшихся и исчезавших в потоке времени эпох, которые хмелели от сознания собственной ценности, когда жизнь убеждала их в этом, и в то же время предчувствовали свой неминуемый предел.

Однажды, бродя по залам музея Прадо,[1] слабо освещенным дневным светом, проникавшим через оконные витражи, я ненамеренно задержался перед тремя картинами: одной из них была «Вакханалия» Тициана, другой «Вакханалия» Пуссена, а третьей — «Пьяницы» Веласкеса.[2] Эти произведения, объединенные единой темой, но созданные столь непохожими мастерами, предлагали разные эстетические решения трагикомической проблемы, имя которой — вино.

Скажу больше: вино представляется мне по-настоящему космической проблемой. Вам кажется забавным то, что я вижу в вине космическую проблему? Это не удивляет меня, напротив, ваша реакция только подтверждает правоту моей мысли.

Вино действительно является настолько серьезной, подлинно космической проблемой, что наше время, в ряду других эпох, тоже не смогло обойти ее вниманием, пытаясь по-своему решить ее. Она высказалась по проблеме вина, избрав для себя… гигиеническую позицию.

Лиги, законодательные акты, налоги, лабораторные исследования: какая только деятельность, какие конкретные мероприятия не связываются ныне с этим пресловутым словом — алкоголизм?!

Итак, вино представляется космической проблемой… Позвольте теперь мне самому отнестись к этой мысли без должной серьезности: ведь время, в которое я живу, — своего рода большая китайская ваза, внутри которой было взращено мое сердце, и оно деформировалось сообразно этому времени, приучилось реагировать на великие космические тайны так, как это принято. Решение темы вина, предлагаемое моим временем, есть показатель заурядности этого времени, симптом характерных для него административного произвола, болезненного зуда всеохватывающей предусмотрительности, буржуазной склонности всюду наводить порядок и, в общем, нехватки героического порыва. Найдется ли сегодня кто-нибудь настолько проницательный, кто сумел бы увидеть за алкоголизмом ибо по данному вопросу статистики ухитрились обнародовать горы разного рода сведений — просто образ прихотливо вьющейся виноградной лозы и тяжелых гроздьев винограда, насквозь пронизанных золотом солнечных лучей.

Едва ли найдется… и не следует этим обольщаться: ведь наше истолкование темы вина только одно из многих возможных, к тому же оно по времени самое последнее, — следовательно, незрелое… Задолго до того, как вино стало проблемой для инстанций, управляющих жизнью общества, оно было богом.

Мир рассортирован нами по ящичкам лабораторного шкафа, а мы сами не что иное, как классифицирующие животные. Каждый ящичек — какая-то наука: в эти ящички мы запираем кучки осколков реальности, вырубленных нами из огромной материнской каменоломни, по имени Природа.

В конечном счете в нашем распоряжении остается всего только щебень жизни, распределенный по маленьким кучкам на основе принципа сходства осколков, то есть, по существу, случайно.

Для того чтобы стать хозяевами этой безжизненной сокровищницы, мы должны были расколоть на части вековечную природу, должны были умертвить ее.

В старину перед человеком, напротив, представал живой, цельный, не разбитый на части космос. Для него не существовало и той принципиальной классификации, в соответствии с которой мир делят на вещи материальные и духовные. Куда бы он ни глянул, он видел только проявления извечных сил, потоки особых энергий, творящих и разрушающих видимое.

Водный поток казался ему не просто текущей, струящейся водой, а и каким-то особенным способом существования речных божеств.

Впечатления о дневном времени образовывались у него в связи с великими проявлениями природных стихий, например со случавшимися время от времени грандиозными пожарами степного травостоя, тогда как ночь он наделял восстанавливающей силой: в его воображении она являлась временем, когда из могил восстают мертвецы.

И в вине оцепеневший от изумления человек этого первобытного мира, казалось, тоже встречался с некой извечной силой. В его сознании виноградины запечатлевались как концентрации света, представлялись сгустками загадочнейшей силы, которая подчиняет людей и животных и увлекает в иную, лучшую жизнь.

В такую, когда природа вокруг кажется просто великолепной, когда воспламеняются сердца, возжигаются взоры, а ноги непроизвольно пускаются в пляс. Вино — это мудрый, плодоносный и ветреный бог. Дионис, Вакх — в этих именах слышится гомон нескончаемого веселья; подобно жаркому ветру тропических лесов, он добирается до потаенных глубин жизни и там взбаламучивает ее.

Я не думаю, что есть в мире еще одна столь же жизнерадостная картина… Перед нами плоскогорье, склоны которого поросли лесом. Деревья делают это место приятным для глаз; вдали, за зелеными кронами, открывается море, по его темно-синему простору скользит судно.

Небо ярко-голубого цвета, а в самом его центре — белое облако, являющееся главным персонажем полотна: на фоне его четко прорисовываются деревья, холмы, руки и головы отдельных фигур, само же облако свободно от какой бы то ни было отягощенности материальным.

Мужчины и женщины выбрали это место, чтобы здесь насладиться жизнью: они пьют, веселятся, беседуют, танцуют, нежатся и отдаются дремоте. Тут кажутся равновозвышенными любые естественные акты. Чуть ли не посредине картины малыш задрал подол рубахи и удовлетворяет малую нужду.

На вершине холма загорает голый старик, а на переднем плане обнаженная белотелая Ариадна потягивается, одолеваемая дремой.

Этой картине следовало дать другое, более выразительное название, которое бы соответствовало тому, чем она является на самом деле, то есть торжеством мгновения.

Миг за мигом мы идем по жизни, осужденные исчезнуть в какой-то миг этого движения; в большей части мгновения нашей жизни — это частицы неразличимо-однообразного, вязкого потока времени. Какие-то из этих мгновений доставляют нам страдания и тем запоминаются, остаются занозами в наших сердцах.

Тогда мы возглашаем: «О, горе мне!» — и стремимся отвести их от себя, отвергнуть и, насколько это возможно, вообще избавиться от них, чтобы они больше никогда не повторились.

Случаются в нашей жизни и возвышенные мгновения; тогда нам кажется, будто мы сливаемся с целым миром, наша душа жаждет заполнить видимое пространство, и нас осеняет мысль о царящей в мире гармонии. Подобный миг наслаждения становится для нас пиком жизни и ее интегральным выражением.

Источник: https://www.booklot.ru/authors/ortegaigasset-hose/book/tri-kartinyi-o-vine/content/525973-ii-vakhanaliya-titsiana/

Тициан: биография и картины

Автопортрет, 1567 г. (кликабельно)

Тициан – художник, который посвятил свою жизнь созданию картин на тему Священного Писания. Он использовал сюжеты из античной мифологии. Лучший портретист XVI века.

Тициано Вечеллио (ок. 1476/77 или 1489/90 – 1576) родился в Пьеве-ди-Кадоре, это маленькая деревня в Доломитовых Альпах.

Когда мальчик переехал в Венецию (начало XVI века), то сразу поступил в мастерскую мозаичиста Цуккато, после чего учился у Джентиле и Джованни Беллини, на тот момент самого популярного живописца в Венеции.

В 1507 году он перешел в мастерскую Джорджоне.

Первые работы Тициана похожи на Беллини и Дюрера. В 1508 году он вместе с Джорджоне расписывает фасад Фондако деи Тедески.

В 1511 году художник берется за роспись Скуола ди Санто в Падуе.

Его первые работы («Цыганская мадонна», «Св. Собеседование», «Три возраста») еще говорят об очевидном влиянии Джоджоне.

«Цыганская мадонна» (около 1511 — 1512) (кликабельно)

«Св. Собеседование» (около 1512 — 1514) (кликабельно)

«Три возраста» (около 1513 — 1514) (кликабельно)

А вот уже его аллегорическая композиция «Любовь земная и небесная», созданная в 1514-1515 гг., проявляет собственный стиль Тициана. Если раньше в работах художника читались лирика и идиллия природы, то сейчас появилось полнозвучие красок.

«Любовь земная и небесная» (1514 — 1515) (кликабельно)

После смерти Джоджоне Тициан начинает работать над большой композицией «Битва», к этому времени у него уже была своя мастерская и два помощника.

«Вознесение Марии» (1516 – 1518) (кликабельно)

В 1516 году художник получает заказ на картину «Ассунта» от приора монастыря Санта-Мария Глориоза деи Фрари («Вознесение Марии», 1516 – 1518 гг.). Этот 7-метровый алтарь Тициан расписывал 2 года. Впоследствии именно эту работу назвали первым произведением венецианской живописи, которое проникнуто большим стилем Высокого Возрождения.

В 1517 году Тициану представилась возможность писать портрет правящего дожа на годовое содержание в 100 дукатов.

«Мадонна с вишнями» (кликабельно)

«Динарий кесаря» (кликабельно)

По заказу своего влиятельного покровителя, феррарского герцога Альфонсо д’Эсте, Тициан занимался серией мифологических композиций («Приношение Венере», «Вакханалия», «Вакх и Ариадна»). Это были большие по формату композиции с множеством фигур. В них чувствовалось влияние сочинений Катулла и Филострата.

«Вакханалия» (1518 – 1519 гг.) В переводе с греческого «вакханалия» означает неистовый пир, дикий разгул и развратное празднество. (кликабельно)

«Вакх и Ариадна» (1523) (кликабельно)

В 1526 году была закончена «Мадонна Пезаро» для алтаря церкви Санта-Мария Глариоза деи Фрари в Венеции. Тициан отказывается от традиционного центрического расположения образа и сдвигает композицию вправо, не лишая при этом ее гармоничности и уравновешенности.

«Мадонна Пезаро». Перед Марией слева предстали заказчики – Пезаро. (кликабельно)

В 1523 году Тициан отправился в Феррару, где получает заказы от Федериго Гонзага, маркиза Мантуи и дожа Андреа Гритти.

В 1525 году художник женится на Чечилии, которая родила ему сыновей Помпонио и Орацио.

В 1528 году в Ферраре он занимает 1е место в конкурсе на написание картины «Убиение Петра-мученика» для церкви Санти-Джованни э Паоло.

В 1530 году Тициан получает расположение императора Карла V. Художник работал не только над портретами Карла V, но и других знатных вельмож, которые щедро одаривали его золотом за работу. Тициан был уважаем и популярен среди знати, благодаря своему таланту.

В 40ых гг. Тициан создает новый портретный жанр, названный «историей». Название придумал Аретино, друг Тициана. Для таких полотен были характерны торжественные и величественные портреты в полный рост.

«Обращение Альфонсо д'Авалос к солдатам» (1540 — 1541) (кликабельно)

В 30-40ые годы своего творчества Тициан пишет настоящие шедевры, в которых отображает человека во всей его титаничности. Именно в этот период художник проявляет свою неповторимость.

«Введение во храм» (1534 — 1538) (кликабельно)

Одно из самых известных полотен Тициана – «Венера Урбинская». Картина символизирует узы брака. На заднем же плане служанки готовят приданное для девушки. Таким образом, Тициан хотел показать, как волнующая эротика соединяется с добродетелями брака, в частности с верностью, которую олицетворяет маленькая собачка у ног хозяйки.

Есть и другая интерпретация картины. По мнению исследователей, Венера Урбинская – это куртизанка, которая предлагает себя зрителю, направляя взгляд непосредственно на него.

В эпоху Ренессанса появились свои идеалы красоты и в этой картине они читаются как нельзя лучше. Если в середине века высокий лоб с выщипанными на лбу волосами был привлекателен, то теперь волосы на лбу мягко обрамляли черты лица.

Самым популярным цветом волос считался светлый, хотя у итальянок он от природы темный. Грудь должна была быть маленькой, упругой и округлой. Слегка округленный животик, но не слишком выпуклый, как это отображалось на готических полотнах.

«Венера Урбинская» 1538 (кликабельно)

В 40ые годы Тициан путешествует, в частности, в 1543 году посещает Болонью, где пишет портрет Павла III, также он много времени проводит в Риме.

В 50ые годы художник все еще обращается к мифологическим образам, делая акцент на женской красоте. Но уже в это время прослеживаются драматические тенденции.

«Венера и Адонис» 1554 (кликабельно)

«Диана и Каллисто» 1559 (кликабельно)

Поздняя манера исполнения проявилась в таких работах как «Св. Себастьян», «Пастух и нимфа», «Наказание Марсия», «Оплакивание Христа». Живописная структура отличалась размытостью границ между формой и фоном, приглушенными красками. Но эта «поздняя манера» не была принята современниками.

«Св. Себастьян» (1565 — 1570) (кликабельно)

В последний период своего творчества Тициан сосредоточился на религиозной тематике.

Марко Боскини, венецианский писатель, по словам Пальмы Младшего, ученика Тициана, утверждал, что художник после работы над своими полотнами, поворачивал их на несколько месяцев лицом к стене, а потом снова брался за работу, исправляя огрехи и ошибки. Последние мазки на холсте он делал больше пальцами, чем кистью, чтобы объединить краску и создать нужные штрихи.

«Коронование терновым венцом» (кликабельно)

Судя по переписке с Аретино, Тициан был веселым человеком, который любил музыку, роскошь, женщин легкого поведения. Он отличался гениальностью и холодной расчетливостью, что и сделало его быстро разбогатевшим человеком. В его владениях были виллы и поместья. Как писал придворный герцога Урбинского, Тициан был одним из наиболее алчных людей.

Тициан скончался 27 августа 1576 года. Его похоронили в венецианской церкви Санта-Мария Глориоза деи Фрари.

Источник: http://istoria-mira.ru/lichnosti/tician-biografiya-i-kartiny/

Венецианская живопись «Золотого века»VI — Необузданное искусство Тициана

Том 2
История живописи

Партнёрские ссылки:

Тициан. Вакханалия. Мадрид. Прадо.

В картинах Тициана, писанных на протяжении дальнейших тридцати лет (1515-1545), юношеская свежесть постепенно исчезает, они становятся менее непосредственными, менее горячими; в них появляется больше расчета, или же, наоборот, они становятся менее отделанными, менее законченными. Но сущность искусства Тициана остается прежняя.

Ближе всех к «Любви земной и любви небесной» стоит серия картин, писанная около 1520 года для Альфонса I Феррарского, по его заказу и согласно сочиненным при его дворе сюжетам.

Альфонс, человек необузданный, страстный, вспыльчивый, неотступно требовал от Тициана исполнения этого заказа, а художник почему-то очень медленно удовлетворял желание герцога-мецената79

Тициан. Праздник Венеры. Мадрид. Прадо.

Темы, заданные Тициану, отвечали гуманистским увлечениям времени. «Праздник Венеры» надлежало написать согласно великому авторитету в вопросах художества, древнему софисту Филострату; кроме того, художник должен был изобразить «Вакханалию» и «Встречу Вакха с Ариадной»80.

Когда мы вспомним, что эти картины были созданы за несколько лет до фресок Джулио Романо в Мантуе, что в эти дни в Риме царила «мерная», дисциплинированная школа Рафаэля, что стареющий Дюрер творил в Нюренберге своих «Апостолов», а во Франции работали скромные Бурдишон и Переаль, то нашему изумлению не будет предела.

Откуда явился этот sans gene, эта «почти бестактная» в своей гениальности свобода, эта «рубенсовщина», этот «цинизм»? В «Любви земной и любви небесной» свобода Тициана лишь как бы готовилась и наполовину таилась, в «феррарской» же серии нас поражает что-то дерзкое, бурное, что-то почти грубое в своей откровенной радости.

Античное язычество оживает здесь не в виде «пристойных» гуманистских упражнений, а в виде подлинного вдохновенного культа, посвященного Афродите-Плодящей, Дионису-Пьянящему и Всепокоряющему Эроту.

Тициан. Успение Богородицы («Assunta»). Венецианская академия.

Не статуи древних ожили, ожили и не их отвлеченные мысли, а воскресла как бы самая кровь древности — «святое вино», устремляющее людей к священным пляскам и объятиям, вводящее человека в мир полного земного счастья.

Всего двадцать лет до того Савонарола громил своих современников за распутный образ жизни, а художников — за пособничество этому распутству.

Что бы сказал он перед этими картинами, в которых исчез стыд так же просто и естественно, как если бы никогда не было христианства и его идеалов целомудрия81, в которых боги древних снова вдруг снизошли на землю и уже не в виде каких-то бледных от пребывания в подземном царстве теней, а в виде веселых, уверенных в своей правоте, в своей жизненности существ.

Самая удивительная из этих картин — «Праздник Венеры», восхитительный пейзаж, в котором роль цветов, усеявших поляну, играют розовато-белые тельца амурчиков, а роль порхающих мотыльков — их ярко-синие крылышки.

Это должно служить иллюстрацией к Филострату? Но мог ли думать остроумный ритор и изысканный упадочник-эстет, что когда-либо на основании его слов будет представлен этот изумительный «Праздник плодов любви», что его аллегорические «гении» превратятся в этих полнокровных, сытых, веселых ребятишек, которые одним своим видом должны были наполнить аристократический кабинет принца-мецената возней, приличной разве только для «детской».

И что должны были испытывать художники, глядя на эту «импрессионистскую» картину, точно созданную в «один присест», весело, просто, без всякого видимого труда, без той налаженности композиции, о которой уже твердили теоретики, немного даже беспорядочную и несуразную? В самый момент, когда Рим вырабатывал свои незыблемые законы, легшие в основание всех академий мира, Тициан, точно шаля, опрокидывает их, противопоставляя их стройности свою «беспорядочность», свой дерзкий «нигилизм», непризнание никаких других авторитетов, кроме вдохновения, получаемого от обожаемой матери-природы82.

Примечания

79 Не потому ли Тициан так медлил с исполнением этого заказа, что он знал тайное предпочтение, которое питал Альфонс к Рафаэлю? Ведь он обратился к венецианцу «faute de mieux» — потому, что Рафаэль, занятый ватиканскими делами, был уже окончательно недоступен для «провинциалов», хотя бы и княжеского рода. Может быть, Альфонс был, со своей стороны, прав. Он, приютивший при своем дворе целую академию гуманистов, мечтал иметь и картины в «новом античном вкусе». Тициан же не совсем подходил для такой задачи: у него все выходило «слишком просто», «слишком на современный лад». Но если в Альфонсе было настоящее понимание искусства, он должен был остаться доволен тем, что для него создал венецианский художник, ибо эти произведения дышат такой жизнью, такой сияющей красотой жизни, в сравнении с которыми самая хитроумная и тонкая поэтика должна была показаться мертвенной.

80 Здесь же, в той же комнате Феррарского дворца, находился и «Триумф Бахуса», писанный в чисто рафаэлевском вкусе Гарофало (ныне в Дрездене). Можно себе пред ставить, какой «переполох» произвели картины Тициана, когда они встали рядом с этой прекрасной, но совершенно холодной картиной.

81 Эротические сцены Джулио Романо, иллюстрирующие сочинения Аретина, по существу, не более чувственны и греховно-телесны, нежели эти картины Тициана.

82 О «споре» римских и венецианских воззрений мы имеем представление по словам Вазари и по трактату Л. Дольче.

Источник: http://www.benua-history.ru/1103-kartini.html

Тициан Вакханалия

«вакханалия» венецианца Тициана Вечеллио была создана в 1520-е гг. Как оригинально Тициан разрабатывал античные сюжеты, показывают его картины «Диана и Каллисто» и особенно – полные жизни «Вакханалия (Мадрид), «Вакх и Ариадна» (Национальная галерея, Лондон). Картина Тициана Вакханалия: описание, биография художника, отзывы покупателей, другие работы автора.

Андрийские вакханалии (Вакханалия)

На картине Пуссена вы не найдете ничего реалистического, человеческого. Беато Анджелико её воплотил. Это трудный и большой вопрос.

Своей кистью он как метлой сметает с холста богов. Так Микеланджело в своём гневе стал фигуры уродовать (удлинять, вывёртывать в невероятные позы, а позже – то уже был следующий стиль, маньеризм – и вовсе оставлял необработанные куски мрамора). Галич и Высоцкий уже упоминались.

Природа совершеннее культуры или, другими словами, зверь ближе к богу, чем человек.

Дивно просветленный лик Богоматери, возносящейся в высоту, восторг и одушевление собравшихся у гроба апостолов, величественная композиция, необычайный блеск красок – все вместе составляет могучий торжественный аккорд, производящей неотразимое впечатление.

Налитое в кубки вино искрится солнечными бликами.

Традиционно сложившийся набор тем и сюжетов не удавалось расширить даже гениальным художникам: и в их произведениях мы встречаем умирающего человека, любящую женщину, страдающую мать и прочее в этом роде более того, эстетическая мощь творений этих мастеров провозглашает себя тем полнее, чем решительнее они высвобождают эти темы от всех и всяческих наслоений, от всего пустячного и малохудожественного, чем их «обогащали» заурядные художники и возвращают на авансцену искусства в их изначальной простоте и вместе с тем способности излучать бесконечное богатство тонов и оттенков. (А через 400 лет об этом знают только специалисты. ) Так вот в Раннее Возрождение был такой порыв вон от небесного к земному, что появилась тяга рисовать голых. Пуссен — романтик классической мифологии. Сколько же минуло мгновений.

Описание картины «Андрийские вакханалии (Вакханалия)»

А Позднее Возрождение в пику бравуре – тление изнутри. Тициан Вечеллио, Вакханалия, 1523-24 г. Музей Прадо, Мадрид. Оптимистические ожидания Возрождения не сбылись. Они стали тоже за нравственность. Почему художники называли так свои картины.

Эта тенденция обрела законченное выражение в картине Тициана «Любовь земная и небесная» (1515, Галерея Боргезе, Рим) и монументальном алтарном образе «Ассунта» («Успение Богородицы и взятие её на небо», 1518, церковь Санта-Мария Глориоза деи Фрари, Венеция).

«Ассунта» – шедевр религиозной живописи Тициана. Персонажами Пуссена, напротив, являются не люди, а боги. Всё, что происходит в периметре полотна, кажется очень естественным.

Наступает минута, когда движения рук, торсов и ног этих людей тоже становятся ритмичными, мышцы не просто сокращаются — теперь это происходит согласованно.

То есть всегда можно обнаружить актуальность по сходству или по противоположности. Очень удачно сказал об этом Мейер-Грэфе: «Вакханалия Пуссена чужда крайностей. Нет. Но долго ли протянут антиаскеты. Протестанты считали католицизм развратом.

Сообщество «Волшебная сила искусства»
Описание картины Вечеллио Тициана «Вакханалия»
Вакханалия (Праздник на острове Андросе)
Картина Вакх и Ариадна, Тициан Вечеллио

Галич, а не Высоцкий. А Тициан ударился в цветность, так сказать. Так, думаете, католики под флагом аморальности боролись. Веласкес же великий атеист, колоссальный безбожник. Но поздний Тициан был мнения противоположного. Жизнь тягостна и чужда поэзии, она все более сжимается в пространстве.

Цени мгновения жизни. В самом Риме сам Микеланджело уже стал такого же мнения (см.

Например, Марс наиболее ярко воплощает черты воина — мужество, упорство, физическую силу.

Попробуем теперь придать обобщенный вид уже выявленному нами значению тициановской «Вакханалии»: она показывает зрителю миг, в котором исчезают какие бы то ни было различия между человеком, зверем и богом.

На его достижения в живописи опирались многие известные художники. Народы Европы впадают то в мистицизм, то в рационализм. Вот таким образом Тициан считается величайшим из итальянских колористов.

Венецианская живопись Золотого века – Необузданное искусство Тициана
Художественно-исторический музей Арт-Рисунок

Подобный миг наслаждения становится для нас пиком жизни и ее интегральным выражением. Его учителями называют мозаичиста Цуккато, Джентиле и Джованни Беллини. Тогда мы возглашаем: «О, горе мне. » — и стремимся отвести их от себя, отвергнуть и, насколько это возможно, вообще избавиться от них, чтобы они больше никогда не повторились.

Это фавны, сирены, нимфы и сатиры, составившие в этом вечном лесу компанию Вакху и Ариадне в их безудержном веселье. Десятилетним мальчиком Тициан отправился в Венецию и там посвятил себя изучению живописи. Историческая аналогия говорит, что побеждают они.

Нидерландцы – Рубенс и Ван-Дейк, французы – Пуссен и Ватто испанцы – Веласкес и Мурильо, англичане – Рейнольдс и Гейнсборо обязаны Тициану столько же, сколько итальянцы Тинторетто, Тьеполо и Паоло Веронезе. Поздний Тициан, а не поздний Микеланджело, так сказать.

То было время, когда определялось, вылечится ли заболевший социализм или нет. Значительное влияние оказал на развитие ТицианаДжорджоне, с которым он вместе исполнял около 1507 г.

в венецианской церкви Фондако дей Тедески теперь погибшие фрески (самая ранняя из нам известных работ Тициана).

Одно из самых ранних и самых совершенных произведений Тициана «Христос с денарием» (Дрезден) – замечательное по глубине психологической характеристики, по тонкости исполнения и блестящему колориту. Немногим раньше Паскаль заявил: «II faut s39abetir».

В своих первых работах Тициан разрабатывает «живопись тона» («Не прикасайся ко мне», Национальная галерея, Лондон серия женских полуфигур, таких как Флора, ок. Она не является, как у Тициана, полднем распутства, она есть счастье, ставшее нормой». Вино — это мудрый, плодоносный и ветреный бог.

В более поздних из них Тициан вводит большую подвижность фигур, большую страстность в выражении лиц, большую энергичность в трактовке сюжета. Период после 1540 г.

, отмеченный поездкой в Рим (1545 – 1546), стал поворотным в творчестве Тициана: он обратился к новому типу фигуративного изображения, стремясь наполнить его повышенным драматизмом и накалом чувств.

Таковы картина Ессе Homo (1543, Музей истории искусства, Вена) и групповой портрет Павел III с племянниками Алессандро и Оттавио (1546, Национальная галерея и музей Каподимонте, Неаполь). Она породила реакцию – тягу к одухотворённости.

В 1527 году Рим был разорён немцами-лютеранами ибо «Рим был символом отступничества от христианских ценностей, погрязшим в грехах (Википедия). Сейчас, собственно, есть похожесть. Искусство Тициана, в частности «Вакханалия», стало во многом основополагающим для развития искусства последующих лет и столетий.

Все это является родовыми свойствами, по существу, уже божественного существования. Предельно кратко я сказал бы так: боги — это верховное значение, которое получают некие вещи, когда они рассматриваются во взаимосвязях с другими вещами. Его благотворное влияние охватывает не только Италию, а распространяется по всей Европе.

Тот, мол, не должен отвлекать монаха от богомыслия. А Италия на юге. Наняли художника, одевшего фигуры в накидки и штаны. Время позднего Тициана было временем религиозной войны протестантов с католиками.

Антиаскеты и аскеты. Эти люди пьют.

А наслажденье вечным быть стремится, Бездонной жаждет вечности оно. Все идеалы, которыми движимо искусство, повторяются в веках и их всего несколько типов.

Ориентиром, компасом телесных движений является некая таинственная логика, пребывающая в мышцах человека: вино усиливает ее и движения складываются в танец. (Хосе Ортега-и-Гассет) Выполненная в традиционных для античности видениях мира, Вакханалия представляет праздник жизни, ликующий образ бытия.

Carpe diem. Они застеснялись наготы обнажённых фигур в Страшном суде Микеланджело. В такую, когда природа вокруг кажется просто великолепной, когда воспламеняются сердца, возжигаются взоры, а ноги непроизвольно пускаются в пляс. Со своей стороны зададим художнику вопрос: а что же такое боги.

1515, Галерея Уффици, Флоренция), одновременно проявляя интерес к живописи Андреа Мантеньи, Альбрехта Дюрера и Рафаэля, все больше ориентируясь на экспрессивный реализм, который был принципиальным новшеством для венецианской школы и всей культуры Серениссимы (фрески скуолы Святого Антония в Падуе, 1511 серия портретов, включая Ариосто, Национальная галерея, Лондон первые ксилографии). Водный поток казался ему не просто текущей, струящейся водой, а и каким-то особенным способом существования речных божеств. «Вакханалия» – одна из самых известных картин Вечеллио Тициана (1488/1490 – 1576) итальянского художника, эпохи Возрождения.

И так, что же значит слово ВАКХАНАЛИЯ.

Находящиеся здесь люди осознают, что во всем есть правая и левая стороны, верх и низ, что есть свет и тень, покой и движение становится очевидным, что вогнутое — это лоно, готовое принять в себя выпуклое, что сухое стремится к влажному, холодное — к горячему, что молчание подобно постоялому двору, пребывающему в ожидании шума и суматохи. В его вакханалии не просто нет Вакха то, что здесь есть, — это бесстыдство под личиной Вакха. Что бросается в глаза современникам.

Безыскусственность называлось это. Всё, что происходит в периметре полотна, кажется очень естественным. Туткажутся равновозвышенными любые естественные акты. Размер картина: 175 x 193 см (холст, масло) Давно привлекала эта тема в творчестве известных художников.

Гораций. Чуть ли не посрединекартины малыш задрал подол рубахи и удовлетворяет малую нужду. Они пьют. Итак извечные темы искусства мы вправе рассматривать как откровения истории. тут, тут и тут).

Так Высокое Возрождение в пику ей породило бравуру красок. И что символизируют люди в образе богов. Рисовал в кельях, глушил цвет. Кто-то из этих людей взял с собойамфоры и кубки изящно сработанные серебряные и золотые кувшинчики.

— Лови день. – воскликнул в 23 году до н. э. Они пьют. Что это за жизнь.

Источник: http://aquareller.com/wdr/201806/tician-vakhanaliya/

Хосе Ортега-и-Гассет. Три картины о вине. «Вакханалии» Тициана, Пуссена и Веласкеса

Carpe diem! – воскликнул в 23 году до н.э. Гораций. — Лови день! Цени мгновения жизни! — Это может быть эпиграфом к написанному почти два тысячелетия спустя тексту Ортеги-и-Гассета.

Своё знаменитое эссе Три картины о вине будущий великий философ ХХ века публикует в 1916 году, когда ему ещё 33 года. Но к тому времени он уже законченный пессимист. История для него – это упадок и вырождение. Поэтому тему вина и винных забав он тоже трактует не очень-то жизнерадостно. Направление, в котором движется история, ему не нравится.

На примере трех картин великих мастеров прошлого — Тициана, Пуссена и Веласкеса, написавших свои варианты «Вакханалий», Ортега-и-Гассет прослеживает разницу в мироощущениях людей золотого века и современности. И эта разница укрепляет философа в его историческом пессимизме. Попросту говоря, люди со временем и пить-то разучились, констатирует философ.

Раньше опьянение вином рождало гармонию человека с миром, объединяло людей, богов и природу в единый космос — автор употребляет такие выражения, как «божественное вино», «космическая проблема вина».

С ходом истории это волшебство теряется, праздник вина превращается в банальную попойку, современники обсуждают в связи с вином уже не «проблему космоса», а «проблему алкоголизма».

На смену космическому порядку и единству приходит хаос и фрагментарность восприятия мира.

Тициан пишет людей, которые ещё способны соединиться с божественным. У Пуссена эта способность людьми уже утеряна, и настоящее волшебство винного праздника доступно уже только богам.

А Веласкес изображает людей, уже разорвавших всякую связь с божественным космосом, которым осталась только выхолощенная бездуховная материальность.

Такой неутешительный смысл вчитывает самый большой скептик ХХ века в картины, написанные за три и четыре столетия до него.

Итак, вот ссылка на полный текст эссе. Сторонников энтропийного, апокалиптического взгляда на историю – «всё катится в тартарары» и «раньше было ого-го, а теперь всё ни к черту» — творение Ортеги-и Гассета не разочарует.

Оптимисты, верящие в светлое будущее человечества, отточат аргументы против. Ниже – выжимки, иллюстрирующие центральную мысль автора, и – картины из музея Прадо в Мадриде, о которых, собственно, речь.

Клик на изображении, чтобы посмотреть в большем разрешении.

***

…однажды, бродя по залам музея Прадо… я ненамеренно задержался перед тремя картинами: одной из них была «Вакханалия» Тициана, другой — «Вакханалия» Пуссена, а третьей — «Пьяницы» Веласкеса. Эти произведения, объединенные единой темой, но созданные столь непохожими мастерами, предлагали разные эстетические решения проблемы, имя которой — вино…

Titian. Bacchanal. Тициан. Вакханалия. 1523-1526

…я не думаю, что есть в мире еще одна столь же жизнерадостная картина… ей следовало бы дать другое, более выразительное название, которое бы соответствовало тому, чем она является на самом деле — то есть торжеством мгновения…

…мужчины и женщины… пьют, веселятся, беседуют, танцуют, нежатся и отдаются дреме. Тут кажутся равновозвышенными любые естественные акты. Чуть ли не посредине картины малыш задрал подол рубахи и удовлетворяет малую нужду. На вершине холма загорает голый старик, а на переднем плане обнаженная Ариадна потягивается, одолеваемая сном…

…здесь властвует свежий ветерок, вокруг них простор, сотканный из раззолоченных солнцем нитей, а в пышной кроне дерев затаились синие тени. Кто-то из этих людей взял с собой амфоры и кубки, изящно сработанные серебрянные и золотые кувшинчики. Налитое в кубки вино искрится солнечными бликами. Эти люди пьют.

…и с душ спадает… напряженность, загораются глаза, а в головах зреют фантазии. Оказывается, что жизнь вовсе не враждебна им, что человеческие тела прекрасны в этом золотисто-лазурном буколическом окружении, что души благородны и возвышенны и переполнены благостью и что благодаря этому каждый из них понимает других, а другие понимают его. Они пьют…

…случаются мгновения, когда нам кажется, будто мы сливаемся с целым миром, наша душа жаждет заполнить видимое пространство, и нас осеняет мысль о царящей в мире гармонии. …в такие моменты наш дух как будто подхватывают невидимые руки, они возносят его, а сами хватаются за эти мгновения, чтобы непременно их остановить… один из таких моментов и изобразил Тициан…

Poussin, Nicholas. Bacchanal. Никола Пуссен. Вакханалия. 1625-1626

…то, о чем повествует Пуссен, представляется даже большим весельем, нежели версия Тициана… но персонажами Пуссена являются не люди, а боги. Это фавны, сирены, нимфы и сатиры, составившие в этом вечном лесу компанию Вакху и Ариадне в их безудержном веселье…

…в ирреальном пространстве картины перед нашими глазами проходит гармоничный кортеж божеств, отмеченных неисчерпаемым жизнелюбием: они пьют, но не напиваются, и сама вакханалия является для них не праздником, а обычной, нормальной жизнью. …как сказал об этом Мейер-Грэфе, она есть счастье, ставшее нормой…

…здесь ребенок с картины Тициана помещен справа, рядом с фавном и нимфой, восседающей на козле. Впрочем, у малыша тоже ножки козленка, — это миловидный сатиренок, сын козла и… прекрасное божество…

…в этом уравнивании богов и животных я усматриваю столь характерную для романтизма меланхолическую интенцию.

Когда Руссо призывал человека возвратиться назад в Природу, он тем самым указал на сущностную противоречивость цивилизации: будучи творением человеческого гения, она оказалась его ошибкой, стала дорогой, ведущей в никуда.

Природа совершеннее культуры, или, другими словами, зверь ближе к богу, чем человек. Немногим раньше Паскаль заявил: II faut s’abetir – следовало бы поглупеть…

…Пуссен сообщил нам, что красота и жизнелюбие — неотъемлемые свойства богов, а не людей.

Веселье, которое он изобразил на холсте, рождает, увы, печальное чувство, поскольку в этой сцене для нас места нет… Мы воспринимаем лишь слабые отсветы безбрежного жизнелюбия, которым светятся лица всех этих божеств.

Такое мало обнадеживающее решение невольно укрепляет в нас чувство грусти. Но как бы то ни было, Пуссен уверяет нас, что боги есть. Пуссен пишет богов…

Velázquez. The Triumph of Bacchus, or the Drunkards.
Веласкес. Триумф Вакха, или Пьяницы. 1628-1629

…Пуссен пишет богов… а Веласкес собирает на картине каких-то неотесанных типов, прощелыг, отбросы общества, нерях, продувных бестий и бездельников. А зрителям говорит — давайте посмеемся над богами…

…группа расположилась в винограднике, в центре ее полуобнаженный молодец несколько вялого телосложения надевает на голову другого босяка венок из виноградных листьев. Следовательно, теперь этот будет Вакхом. Компания, собравшаяся у кувшина с вином, совершает возлияние: глаза у выпивох осоловели, щеки и губы расплылись в нелепые подобия улыбок. И это, собственно, все…

…таким образом, вакханалия опускается до заурядной попойки, а Вакхом (Бахусом) становятся по очереди. Помимо того, что мы видим здесь, что можно воспринять, так сказать, на ощупь, больше ничего на холсте нет. Здесь нет богов…

…но боги — это все наилучшее в нас самих, что некогда отделилось от обыденного и недостойного и сложилось в образ совершенной личности.

Утверждать, будто богов нет, — значит не видеть в вещах ничего, кроме материального устройства, значит не воспринимать излучаемого ими благоухания, не видеть сияющего нимба их идеального значения.

Или в конечном счете полагать, что жизнь не имеет смысла, что вещи мира существуют сами по себе…

…Тициан и Пуссен, каждый на свой лад, являются религиозными личностями: подобно Гете, они испытывают набожное чувство к Природе. Веласкес же великий атеист, колоссальный безбожник. Своей кистью он как метлой сметает с холста богов. В его вакханалии не просто нет Вакха; то, что здесь есть, — это бесстыдство под личиной Вакха…

…но Вакх – это концентрация естественного сверхвозбуждения, то есть порыв, любовь к просторам природы и к животным, изначальное братство живых существ и те дарящие счастье наслаждения, которые память еще доставляет несчастному человечеству…

…Веласкес вымостил дорогу, по которой пришло наше время — время, в котором нет богов, …эпоха, в которой мы, вместо того чтобы говорить о Дионисе, говорим об алкоголизме.

О каком «утерянном космосе» говорит Ортега-и-Гассет? Каковы были глубинные – религиозные, мистические – смыслы, отличавшие древнегреческие вакханалии от более поздних? Которые превратились сегодня, по мнению философа, в «банальные попойки»? — Мы предприняли небольшое историческое «расследование», которое вылилось в цикл статей, читайте у нас в блоге:

Серия «Культ Диониса в Древней Греции»:
Культ Диониса. Часть 1. Жестокие ритуалы вакханалий
Культ Диониса. Часть 2. Античная трагедия. «Вакханки» Еврипида
Культ Диониса. Часть 3. Кровавый миф о рождении и детстве бога вина
Культ Диониса. Часть 4. Дешифруем тайные коды вакханалий

Источник: http://blogovine.ru/xose-ortega-i-gasset-tri-kartiny-o-vine/