Описание картины виктора попкова «строители братска»

Виктор Попков. Суровый стиль. «Строители Братской ГЭС». 1959 — 1961 годы, страница 3 :: Артпоиск — русские художники

Интересно, что волевые герои полотен сурового стиля, показываются, как правило, не в действии, а в молчаливо-напряженном предстоянии зрителю.

Видимо, интерес к частному миру в работах периода оттепели не прошел даром: с человека в действии акцент все чаще переносится непосредственно на самого человека, художники начинают пристально вглядываться в личность как таковую, вне ее социальной и политической принадлежности, словно заново открывая ее после долгих лет восприятия почти мифологической и безликой людской массы. Еще немного – и появится интерес к индивидуальности во всей ее сложности и неповторимости. Но это чуть позже, а в конце 1950-х годов набирал силу суровый стиль. Художественными эквивалентами вышеназванных его особенностей стали лаконизм композиции, скупой, часто мрачноватый колорит, отсутствие живописных изысков и тяготение к локальным цветам, вплоть до плакатности; крупные планы, провоцирующие вглядывание в героев.

Виктор Попков, довольно быстро проживший в своем творчестве проблематику сурового стиля и ушедший дальше в работах, которые не сводятся к тому или иному направлению, считается классическим, лучшим представителем «суровых» во многом благодаря картине «Строители Братской ГЭС».

Поездка в Братск в 1960 году – одно из многочисленных путешествий художника на важнейшие стройки того времени, но именно Братску предназначено было сыграть этапную роль в судьбе Попкова. Братская ГЭС в конце 1950-х годов – это один из грандиозных создающихся в Сибири проектов.

Сооружавшееся гидростроителями огромное искусственное водохранилище, озарявшееся по ночам множеством огней, и стремительно росший вокруг него новый город настолько поразили воображение художника, что он решился на создание большого, эпического по духу полотна, которое передавало бы размах человеческих дерзаний в покорении природы и личностный масштаб тех, кто строил электростанцию.

По словам В. Барвенко, приехавшего в Братск вместе с Попковым, тот был буквально одержим образами рабочих, рисуя этюды с утра до вечера.

Здесь, в Братске, были задуманы многие прекрасные работы – «Ангара отступает» (1961), созданная под впечатлением от грандиозного зрелища сибирской реки, укрощенной руками человека, «На работу» (1961) – теплая и лиричная картина, образы которой трактованы, в стилистике, скорее, предшествовавшей суровому стилю.

Но самым важным моментом этой поездки, безусловно, стало появление замысла будущих «Строителей Братской ГЭС», которых Попков, по свидетельству друзей-художников, задумал за неделю до отъезда. Загоревшись целью создать по-настоящему монументальное произведение, он стал работать еще напряженнее, чем обычно.

Идея использовать в произведении темный – ночной – фон возникла сразу, поэтому этюды к картине писались ночью. По словам самого художника, замысел картины был основан на желании «сделать как в иконах, всех силуэтами на черном фоне» .

Поначалу эту идею поддержал только Кибрик, тогда как остальным эскизы художника показались надуманными.

У всех героев картины были реальные прототипы: к примеру, фигуру матроса с цепью он писал со своего друга Виктора Власова, недавно вернувшегося с флота; для образа курящего на переднем плане мужчины в кепке позировал Борис, двоюродный брат Клары Калинычевой, работавший водителем на целине, куда чуть позже поехал и сам Виктор Ефимович. С Борисом художник был очень дружен и часто интересовался его мнением о своих картинах. На больших строительствах, подобных Братской ГЭС, массово работали заключенные. Все об этом знали, и герои картины изначально были изображены с наколками на руках. Но было ясно, что неудобная правда жизни не могла быть принята руководством Союза художников, и в таком варианте полотно не прошло бы на выставки, да и самому художнику такое вряд ли бы сошло с рук. По совету жены эти лагерные татуировки он с картины убрал. Удивительно, но когда узнаешь про то, что эти – стертые – наколки у героев картины все-таки были, отрешиться от этой подробности уже невозможно: полотно, и без того являющееся в полном смысле слова документом эпохи, приобретает дополнительную глубину и драматизм.

Попков самозабвенно искал единственно верный ракурс, то соотношение масштаба и композиционного ритма, которые бы позволили ему передать настроение этой стройки, – и точное решение было найдено: на темном, почти глухом фоне художник изобразил крупные, словно выхваченные светом прожектора, фигуры строителей, сильно выдвинув их вперед, давая возможность зрителю встретиться с героями лицом к лицу. Как в театре, участники этой картины-пьесы, выходят на авансцену из темноты, чуть возвышаясь над зрителями, и органично воспринимаются людьми полными достоинства, суровыми и красивыми. Их сдержанная энергия, спокойная уверенность в своих силах и в своей судьбе невольно передается зрителю. Особенно выразительны руки строителей: по ним можно понять не только профессию, но и характер изображенного человека. Нестандартный композиционный прием, использованный автором, лишил картину повествовательности, сконцентрировав внимание не на действии, которого здесь практически нет, а на самих героях. Панорама с ночными огнями едва распознается вдали на заднем плане картины, стройка не видна – одни только люди, вытесняющие все прочие детали и подробности. В то же время эти подробности не ушли совсем, они прочитываются в тех образах, человеческих характерах, которые выбрал художник и с помощью которых передано живое биение пульса колоссальной стройки.

Восприимчивый к опыту предшественников, Попков на тот момент увлекался творчеством таких мастеров, как Павел Корин и Корнелиу Баба: отзвуки волевой собранности их образов можно почувствовать в «Строителях Братской ГЭС».

Даже недостаточно сильные стороны своего мастерства художнику удалось поставить на службу общему замыслу картины.

Условный, почти плакатный колорит, скорее, графичная, чем живописная манера письма, дают возможность полностью раскрыть сурово-героическую атмосферу произведения.

Новаторское на тот момент композиционное решение, найденное Попковым после долгих поисков для «Строителей Братской ГЭС», вынуждающее зрителя смотреть на изображенных немного снизу вверх, мгновенно стало популярным, вызвав волну подражаний в художественной среде.

Необычность интерпретации темы стала причиной ожесточенных споров, но итог был победным: картина получила массу хвалебных отзывов в официальной прессе, о ней написали журналы «Московский художник», «Юность» и «Творчество», в тот же год ее приобрела Государственная Третьяковская галерея. В.

Серов, председатель правления Союза художников РСФСР, без колебаний подписывал договора на покупку произведений Попкова. Период признания и успеха продолжался. Карьера мастера развивалась более чем стремительно.

Не случайно Строителях Братской ГЭС стали каноническим произведением, можно сказать – олицетворением сурового стиля: тема трудового подвига без прикрас, грубоватые и одновременно мужественные типажи, преобладание напряженно-сосредоточенной интонации, композиционный акцент на изображаемых героях, подчеркнуто скупой колорит, – многое связывает эту картину и ряд других сильных работ Попкова с «суровыми».

К сожалению, у сурового стиля, возникшего в пику бесконечным изображениям ликования советских праздников и парадных портретов вождей, были свои слабые стороны.

Многие его адепты со временем стали заложниками собственной художественной программы: поиск лаконичной простоты часто приводил к известной выхолощенности и схематизации образов, а стремление к монументальности иногда оборачивалось равнодушием к деталям и гиперболизацией изображаемого.

Парадоксально, но с течением времени мастера этого стиля, изначально ставившие своей целью отражение правды жизни, все чаще стали создавать в своих работах своеобразную трудовую мифологию, по сути, впадая в то же мифотворчество, против которого некогда боролись. Некогда обретенная новизна, свежий взгляд на жизнь со временем вырождались в клише.

Виктор Попков, создав ряд выдающихся произведений в духе «сурового стиля» и получив благодаря этим работам известность и признание, довольно скоро отошел от ставшего популярным направления, пытаясь обрести свое индивидуальное в искусстве.

Картина «Строители Братской ГЭС» завершила определенный период в творчестве мастера, после которого он смело свернул с надежного и, более того, успешного пути.

В этом поиске себя он живо интересовался процессами, происходившими в современном искусстве, которые искренне пытался понять и прочувствовать в свете собственных исканий. Так, в то время ему особенно близки были работы П. Никонова и И. Табенкина.

П.П. Козорезенко (младший)

Из книги «Виктор Попков»

Источник: http://ArtPoisk.info/article/viktor_popkov_surovyy_stil_stroiteli_bratskoy_ges_1959_1961_gody/page/3/

Художник Виктор Попков

Советский художник

БИОГРАФИЯ

Родился в 1932 году в семье рабочего. Учился в Художественно-графическом педагогическом училище (1948—1952) и Московском художественном институте имени В. И. Сурикова (1952—1958) у Е. А. Кибрика.

Жил в Москве. Убит выстрелом инкассатора, когда подошел к машине «Волга» и попросил водителя подвезти его. Впоследствии инкассатор утверждал, что действовал по инструкции.

Похоронен на Черкизовском кладбище.

ПРОИЗВЕДЕНИЯ

Основные произведения Виктора Ефимовича посвящены современной тематике:

«Строители Братска» (1960—1961), ГТГ
«Северная песня» (1968), ГТГ
«Семья Болотовых» (1968), ГТГ
«Бригада отдыхает» (1965), Союз художников СССР
«Шинель отца» (1972), ГТГ
«Двое» (1966), ГТГ
«Хороший человек была бабка Анисья» (1973), ГТГ
«Вдовы» (1966)
«Автопортрет» (1963)
«Осенние дожди. Пушкин» (1974), ГТГ, неоконченная

Несколько работ Попкова вошли в собрание Института русского реалистического искусства (ИРРИ).

ПАМЯТНИК

Надгробный памятник на могиле художника установлен в начале 1975 года. Скульптор — Алла Пологова. Рядом с художником похоронены его мать, брат и сестра.

НАГРАДЫ

Государственная премия СССР (посмертно) (1975)

ПАМЯТЬ

В Мытищинском историко-художественном музее есть мемориальная комната художника, хранятся эскизы его картин, графические работы, зарисовки, фотодокументы.

СЕМЬЯ

Мать — Степанида Ивановна (8 ноября 1909- 8 сентября 1986)
Отец — Ефим Акимович (1906—1941)
Братья:
- Николай Ефимович (8 января 1930 — 1 апреля 1978), сын Юрий Николаевич (род. 12 января 1954), внучка Дарья Юрьевна (род. 12 мая 1979)
- Анатолий Ефимович (1941—1942)
- Сестра — Тамара Ефимовна (25 марта 1937 — 26 марта 1986), сын Михаил Николаевич (3 июня 1963 — 15 февраля 2007), внуки Наталия Михайловна (род. 20 мая 1987) и Артём Михайлович (род. 28 октября 1994), сын Сергей Николаевич (род. 14 ноября 1958), внук Никита Сергеевич (род. 22 ноября 1988)
- - Жена — Клара Калинычева (род. 30 августа 1933)
  - Сын — Алексей Викторович (род. 24 января 1958)
  - Внучка — Алиса Алексеевна (род. 1984)

ПОПКОВ ВИКТОР ЕФИМОВИЧ (1932-1974) — РУССКИЙ ЖИВОПИСЕЦ И ГРАФИК

Нет, не буду стремиться. Нет, не буду стонать.Тихо буду смеяться. Тихо буду рыдать.Тихо буду любить, Тихо буду болеть,Тихо буду я жить, Тиха будет и смерть.

Если будет мне счастье, Если будет мой бог,Я не стану качаться, Я найду свой порог.Буду к людям я добрый, Буду все я любить,Буду в грусти смеяться, Буду в смехе грустить.И тебя не обижу. Даже подлость стерплю.

Пожалей хоть раз в жизни. Смерть! Придешь? Я смолчу.

Виктор Попков. О себе

Виктор Ефимович Попков — яркий представитель поколения шестидесятников. Он вошел в историю российского искусства стремительно и ярко. Сразу после окончания института им.

Сурикова Виктор Попков стал заметным явлением в изобразительном искусстве страны.

Три его работы из дипломной серии были куплены Государственной Третьяковской галереей, о нем писали в газетах и журналах, снимали на телевидении.

В 33 года Попков стал членом комитета по присуждению Государственных и Ленинских премий, в 1966 он был удостоен почетного диплома «Бьеннале» на выставке работ молодых художников в Париже за работы «Полдень», «Двое», «Семья Болотовых».

Мой день. 1960

Виктор Ефимович Попков – наследник великой традиции русского реализма, подобно Петрову-Водкину или Коржеву, Попков работал так, чтобы бытовую деталь и обыденную сцену сделать символом бытия вообще.

Палитра Виктора Ефимовича почти монохромна, он часто использует иконописные приемы (пробела в работе с лицами, сплошные цветные фона), его рисунок угловат и порой тороплив, но главным в его картинах Попкова является то, что художнику есть о чем сказать зрителю.

Виктора Попкова успели забыть – память о нем заслонили бесконечные авангардные акции, аукционные успехи прощелыг, неразличимая пестрая продукция «второго авангарда» – поделки декоративного рынка новых буржуа.

Строители Братской ГЭС. 1960—1961

Попков – художник сугубо советский. Это значит, что его идеалом в искусстве является то, что было провозглашено общественным идеалом в годы советской власти – даром что нарушалось и предавалось. Он верил, что люди любят землю, на которой живут, готовы за нее умереть, помнят своих отцов, чтят их память, отвечают за общество – то есть за стариков и детей.

С наивностью и бесстрашием – потому что сентиментальное высказывание в искусстве опасно, проще быть циником – Попков рисовал старух и детей; это редкий случай, чтобы художник так много рисовал младенцев и беспомощных стариков – в то время авангардисты чаще рисовали беспроигрышные полоски и писали «Брежнев – козел», а вот любить мало кто отважился. Вы знаете, кого любила группа «Коллективные действия» или «Мухоморы»? Вот и они сами тоже не знали. Рисуя ребенка, легко сделать вещь пошловатой, и Попков часто срывался, – но продолжал рисовать; иногда у него получались шедевры.

Воспоминания. Вдовы. 1966

Подлинно воспитанные и интеллигентные люди занимались концептуализмом, рисование считалось устаревшим. Повсюду в интеллигентных компаниях усталые юноши говорили, что живопись умерла. В те годы считалось, что настоящий писатель – Пригов, а Пастернак написал неудачный опус – Доктор Живаго.

Многим светским людям казалось, что мнение кураторов из Нью-Йорка и галеристов из Майами – суть критично в отношении того, какому искусству быть, а какому надлежит пропасть. Их стараниями – живопись объявили анахронизмом. Бойкие юноши занялись инсталляциями, и Попков со своей кисточкой старого образца смотрелся смешно.

Мало того, что он тщился нарисовать картину, на этих картинах он рисовал никому не интересных людей – деревенских вдов, корявых мужиков, детей окраин, советских горожан. Это было такое вопиюще немодное творчество, постыдно искреннее.

Ну, вообразите себе человека, который придет в интеллигентный дом, где читают Кафку и скажет, что он любит Родину, а его папа брал Берлин. Стыдно, правда? А Попков именно об этом и говорил – и не стеснялся.

Шинель отца. 1972

Некоторые его вещи (Мезенские вдовы, После работы, Мать и сын, Шинель отца) являются несомненными шедеврами живописи – он сделал то, чего не может сделать заурядный талант, а именно: он создал своего героя.

Этим, собственно и замечательно пластическое искусство – в отличие от музыки или, например, философии – изобразительное искусство обладает способностью создать человека, наделить образ неповторимыми физическими чертами.

Было бы затруднительно реконструировать наш мир по работам декоративного авангарда, – а по работам Попкова – можно.

В мире отныне существует герой Виктора Попкова, так же точно, как существует герой Петрова-Водкина (рабочий интеллигент) или герой Корина (смятенный священник), герой Фалька (городской безбытный интеллектуал) или герой Филонова (пролетарий-строитель мира).

Двое. 1966

Герой Попкова – житель блочных районов окраины, муж и отец с небольшой зарплатой, которой ему хватает, – а лишнего не надо, – он не будет знать, на что ее использовать; он родственник героям Владимова и Зиновьева; это интеллигент, который уже ни во что не верит, но работает ради других и ради общественного долга – потому что «стране нужна рыба», выражаясь словами героя «Трех минут молчания».

Это несладкая судьба, неуютная судьба, и картины у Попкова грустные – не декоративные. Современный буржуй его картины оценит вряд ли.

Попков был настоящим художником, в том числе подлинность выражалась в том, что он был художником неровным – иногда излишне сентиментальным, иногда слащавым.

В лучших вещах – крупным реалистом, в самых лучших (есть один холст, где старуха сидит в углу избы) – великим живописцем.

В картинах Попкова исключительно силен мотив иконы – он настаивает на родстве реалистической (кто-то скажет: соцреалистической) живописи с иконописью. Его представления о живописной кладке столь же безыскусны и просты, как у провинциального иконописца, и то, ради чего он пишет картины, можно выразить ровно теми же словами, какими описываем причину возникновения иконы.

Время не помогло этого художника разглядеть.

Он казался недостаточно современен, наше игрушечное, фальшивое время не любит все настоящее, – а хотелось пестрого и дерзкого: его забыли ради фантиков, точно так же, как забыли его европейских современников – Гуттузо или Моранди, открывать этих художников предстоит заново. Утрачен сам язык – нет искусствоведа, который умел бы сегодня анализировать картину, красочный слой, движение пальцев. Искусство очень долго оглупляли, вместо искусствоведов плодили кураторов.

Теперь предстоит учиться не только заново говорить, но и заново смотреть.

Бригада отдыхает. 1965

Жизнь — порой так казалось Попкову — приобретала черты нелепого фарса. А коль скоро так, избегнуть поис ков — не истины, нет, забвения — на дне стакана не удавалось. Попытка самоубийства. Предчувствие скорой смерти. За две недели до гибели принес друзьям пластинки: «По ставьте музыку на моих похоронах».

Гибель — тоже нелепая. И в этой нелепости, случайно сти слышится неумолимая поступь судьбы.

Его вообще не должно было быть в этот день в Мо скве. Он собирался уезжать. Но не уехал. В 11 часов вечера 12 ноября 1974 года Виктор Попков ловил машину на ули це Горького. Такси не останавливались. Приняв за такси ин кассаторскую «Волгу», художник попытался остановить ее.

Инкассатор (как выяснилось впоследствии, он был пьян) выстрелил и бросил смертельно раненного человека уми рать на мостовой.

В больницу Попкова привезли как банди та, совершившего разбойное нападение на инкассаторскую машину, и лишь позднее обстоятельства «нападения» уда лось прояснить благодаря случайным свидетелям.

Хороший человек была бабка Анисья. 1973

А уже в 2 часа ночи по «Голосу Америки» передавали, что «полковниками КГБ убит известный русский ху дожник Попков». Во время гражданской панихиды и по хорон ждали «провокаций».

Но провокаций не было, кро ме разве одной: входя в зал Дома художников на Кузнецком мосту, где проходила гражданская панихида, люди видели на сцене картину Попкова «Хороший человек была бабка Анисья».

Несколько лет назад, когда картина впервые вы ставлялась в Доме художников, Попков именно здесь хотел поместить ее. Тогда не дали. Дали теперь.

Из дневника художника 19 октября 1970

«Таруса. Солнечный день. Был на могиле Ватагина, Паустовского, Борисова-Мусатова. Святые могилы. Светла о них память. Какой же вывод сегодня я смог сделать? Они были жадными к жизни. Они хотели жить и отлично понимали — покой будет. Они не были ханжами к жизни. Они любили жизнь и жили ею полно и духовно и физически, в пределах отпущенных каждому природой.

И я теперь понимаю, для того, чтоб после твоей смерти о тебе вспоминали с благодарностью, нужно иметь мужество жить мучаясь, страдая от радости, любить радость, смех, здоровье, все красивое, сильное, живое и все, что движется, — тело, мысль, душу.

И еще: каждому возрасту свойственна своя красота и тела и духа. Но самое прекрасное тело в молодости, а дух в старости. И нужно любить тело, когда молод, и думать всегда о духе, а в старости только о духе. Поменьше нытья, Боже, дай здоровья и телу и духу. Научи радоваться, пока живем. Забыть мысли о насилии над жизнью».

Возвращение. 1972

Прошло почти 38 лет со дня гибели художника, но до сих пор к его памятнику в Тарасовке ложатся на снег алые гвоздики. О Викторе Попкове написано немало книг, статей, снято фильмов, сделано телепередач.

Картины хранятся в крупных музеях, картинных галереях России и зарубежья. Коллекционеры считают за честь иметь работы Попкова.

Это свидетельство той благодати, которую Виктор Ефимович при жизни вложил в свои полотна.

Источник: https://subscribe.ru/group/pole-chudes/8230881/

Суровый стиль! Художники сурового стиля!

Суровый стиль!

Суровый стиль — одно из течений живописи, возникшее в СССР, конце 1950-х — начале 1960-х годов.

Сюжеты работ, выполненных в «суровом стиле», как правило, брались художниками из трудовой жизни простых людей.

Формирование сурового стиля.

Суровый стиль в живописи! Термин «суровый стиль» был введён критиками (в частности, А. А. Каменским) прежде всего по отношению к работам художников-шестидесятников из молодёжной секции Московского отделения Союза художников.

К предпосылкам и источникам возникновения «сурового стиля» относят изобразительное искусство СССР 1920-х годов, то есть досталинского периода. Сюда можно отнести творчество А. Дейнеки, Г. Нисского, П. Кончаловского, А. Осмёркина, А. Лентулова и др.

Некоторое влияние оказал и итальянский неореализм, например Ренато Гуттузо.

Художники сурового стиля.

Суровый стиль в живописи! К основным, наиболее известным, художникам «сурового стиля» можно отнести следующих мастеров советской и российской живописи:

Оссовский Петр Павлович, Андронов Николай Иванович, Коржев Гелий Михайлович, Никонов Павел Фёдорович, Попков Виктор Ефимович, Салахов Таир Теймур оглы, Александр и Пётр Смолины, Обросов Игорь Павлович, Иванов Виктор Иванович.

Характеристика сурового стиля.

Суровый стиль в живописи! Художники сурового стиля наиболее последовательно отразили смысл перемен, происшедших в советской живописи 1960-х годов. Суровый стиль у разных художников получал свою оригинальную окраску.

Творчество художников сурового стиля.

Наиболее заметными из художников этого круга были братья Смолины — Александр и Пётр. Их совместные работы демонстрируют суровый романтизм человеческого характера, причем данная индивидуальная черта сливается с общей тенденцией искусства того времени к монументализации жизненных впечатлений.

Картина «Полярники» (1961) в этом отношении весьма характерна. «Истинный героизм полярников, романтический характер их профессии участвуют в произведении в качестве его глубокого смыслового подтекста.

Полярники изображены в состоянии предельной усталости после долгой и изнуряющей работы в бесконечную полярную ночь. Однако по мере «рассмотрения» картины все в большей мере ощущается значительность, необычность этих людей, ведущих героическую жизнь в труднейших условиях, причем этот героизм — их профессиональная повседневность».

Картина «Полярники», Смолины, 1961.

Картина «Стачка» (1964) посвящена историко-революционной тематике. Изображение характеризуется отвлеченностью, внеконкретностью. Поэтому люди здесь воспринимаются как все пролетарии перед первым общим шагом в историю.

В картине «Стачка» и некоторых более поздних полотнах братьев Смолиных проявились поэтико-метафорические тенденции, ставшие вскоре новым образным открытием для всего советского искусства».

Картина «Стачка», Смолины, 1964.

Павел Никонов — еще один видный мастер направления, получившего название суровый стиль.

Одно из первых популярных полотен Павла Никонова — «Наши будни» (1960). Это рабочие будни, изображение усталых рабочих, но при этом «истинную значительность и монументальность смысла обычных будней грандиозного строительства» автор выявляет художественными средствами — острыми, резкими пересекающимися ритмами, контрастами силуэтов, сдержанным колоритом.

Картина «Наши будни», Павел Никонов,1960.

В картине Павла Никонова «Геологи» (1962) декларативная агитационность сменяется пафосом глубокой духовной созерцательности.

На полотне изображены люди, только что спасшиеся от смерти, еще не вышедшие из состояния «подведения итогов».

Художник изменил систему изобразительных средств — исчезла ритмическая резкость, силуэтные контрасты, колорит становится насыщенным и гармоничным, но образы при этом своей героической значимости не теряют.

Картина «Геологи», Павел Никонов, 1962.

Гелий Коржев был в числе первых, кто придал суровому стилю современное звучание. К его наиболее известным работам относится триптих «Коммунисты» (1957-60), из цикла «Опаленные войной».

Поднимающий знамя. (Центральная часть триптиха «Коммунисты»).

Гелий Коржев, 1959-60. 290х156 см.

Николай Андронов — еще один яркий представитель сурового стиля. В своих ранних произведениях он следует традициям «Бубнового валета», в особенности раннего Петра Кончаловского. Пример этого периода – полотно «Плотогоны» (1959-61).

Четкие резкие силуэты, контрасты планов, напряженная гармония дополнительных цветов — все это способствует выражению героического в повседневном., в особенности раннего Петра Кончаловского. Пример этого периода, в особенности раннего Петра Кончаловского.

Пример этого периода

Картина «Плотогоны», Николай Андронов, 1959-61.

Виктор Попков. Его творчество отличается вечным беспокойством, отсутствием благополучия, самоудовлетворенности. Самым значительным этапом в его творчестве стали середина и конец 1960-х годов.

В 1960 написано его известное полотно «Строители Братска».

Картина «Строители Братска», Виктор Попков, 1960.

Виктор Иванов посвятил свое творчество советской деревне военных и послевоенных лет. В 1960-е он создает цикл «Русские женщины», соединив лирическое отношение к миру с четкой, ясной композицией.

Картина из цикла «Русские женщины», 1960.

Дмитрий Жилинский в своем суровом стиле обращается к Ренессансу, к классике русской живописи, например, Александру Иванову, при этом ориентируясь и на своего учителя Павла Корина.

Картина Дмитрия Жилинского «Семья. У моря» (1964) – являет собой программное произведение, соединяющее строгость и уравновешенность композиции с экспрессивной интенсивностью цветов.

Картина «Семья. У моря», Дмитрий Жилинский, 1964.

Широкую известность среди советских художников сурового стиля приобрел азербайджанец Таир Салахов.

В своих полотнах Таир Салахов ярко выражает новые принципы «сурового стиля», героизм и красоту человека труда.

Картина «У Каспия». Таир Салахов, 1967.

Картина «С вахты», Таир Салахов, 1957.

Суровый стиль в живописи! Художники «Сурового стиля» вошли в историю живописи 20-го века! Картины художников «Сурового стиля» можно увидеть в экспозициях Третьяковской галереи и других ведущих музеях искусства и живописи!

Суровый стиль! Художники сурового стиля!

www.picture-russia.ru Международная галерея современных художников

Модный женский сайт: Я-самая-красивая.рф (www.i-kiss.ru)

Источник: http://www.i-kiss.ru/news/112

Выставка «Возвращение мастера», посвященная творчеству Виктора Попкова, открыта в Музее фресок Дионисия

16 сентября 2015 г.

Работы художника Виктора Попкова, по праву считающегося легендой русского искусства XX века, представлены в Музее фресок Дионисия.

Выставка, получившая название «Возвращение мастера», открылась 15 сентября в Казённой палате. Торжественная церемония началась со слов искусствоведа Галины Владимировны Дементьевой: «Имя Виктора Попкова знает каждый художник.

У него были и сторонники, и противники, он личность, которая вызывала разнообразные эмоции».

Виктор Ефимович Попков родился и жил в Москве. Окончил сначала художественно-графическое педагогическое училище, а затем Московский государственный художественный институт имени В. И. Сурикова. Первые творческие шаги Виктора Попкова сопровождались успехом.

Его дипломная работа состояла из десяти больших акварелей на тему «Транспорт» и тринадцати цветных линогравюр, три из которых приобрела Третьяковская галерея. Впрочем, серия, посвящённая транспорту, не осталась в тени.

Акварели экспонировались на крупных выставках, а затем также были приобретены Третьяковкой. С конца 50-х годов прошлого века художник много путешествовал по стране, выражая свои впечатления через творчество.

Одним из самых известных произведений, созданных по мотивам поездок, является картина «Строители Братска». Она вошла в цикл «Размышления о жизни», за который художник был удостоен Государственной премии СССР. Правда, уже посмертно.

Наряду с Сибирью яркий след в душе Виктора Попкова оставил Русский Север. Он часто бывал в селе Ферапонтове вместе с женой, известной художницей, иллюстратором Кларой Калинычевой. Директор музея Михаил Николаевич Шаромазов, выступая на открытии выставки, подчеркнул этот факт биографии мастера: «Виктор Попков для нас – человек местный.

Он неоднократно приезжал в Ферапонтово и во время этих поездок создал лучшие отечественные акварели. Работы находятся в собраниях столичных музеев, что неудивительно, ведь это живопись высокого уровня. Виктор Попков собирался писать картину, главным героем которой должен был стать собор Рождества Богородицы.

У него есть похожая работа, написанная после того, как ему стало не хватать России во время поездки в Германию. Она так и называется – «Собор». Также Михаил Николаевич добавил: «Безусловно, выставку Виктора Попкова в Музее фресок Дионисия необходимо было открыть. На ней мы показываем посетителю художника, который с восторгом смотрит на Русский Север».

Это событие стало возможным благодаря сыну мастера Алексею Викторовичу Попкову и Вологодской областной картинной галерее, которые предоставили работы для выставки.

Виктор Попков был дружен с вологодскими художниками. Во время своих приездов в Ферапонтово он останавливался у Николая Бурмагина. Владимир Корбаков стал героем его произведений – два портрета художника представлены на выставке в Музее фресок Дионисия.

Во время церемонии открытия были зачитаны дневниковые записи Джанны Тутунджан, посвящённые трагической гибели Виктора Попкова. Он всей душой любил Русский Север и его жителей, послуживших прообразами героев его произведений.

Увидеть работы художника, посвящённые северному краю, можно будет до 15 ноября.

Кирилло-Белозерский музей-заповедник

25 октября 201818 октября 201811 октября 2018

Все новости

Источник: http://cultinfo.ru/news/2015/9/victor-popkov-the-return-of-the-master

Из шинели Виктора Попкова

В четверг 12 марта в 22:55 на телеканале «Культура» покажут документальную ленту режиссера Игоря Волосецкого и сценариста Олега Колина «Суровый ангел», посвященную непростой, трагически оборвавшейся жизни Виктора Попкова, одного из важнейших представителей живописного «сурового стиля».

В отличие от многих художников советской эпохи, творческий путь Попкова не забыт: работы живописца активно выставляются, продаются на аукционах, украшают не только государственные, но и частные собрания. Например, большая коллекция его ранних произведений включена в постоянную экспозицию Института русского реалистического искусства.

Совсем недавно в московском отделении Российской академии художеств прошла ретроспектива творчества Попкова, подготовленная фондом Андрея Филатова Art Russe и показанная, помимо Москвы, в Венеции и Лондоне.

Экспозиции эти, приуроченные к 40-летию со дня гибели художника, послужили основой для многих эпизодов в новой 39-минутной ленте.

«Суровый ангел», кажется, пытается разгадать тайну жизни мастера, одухотворявшего своей строгой кистью даже аскетический, небогатый на детали советский быт. Собственно, «суровый стиль» Виктора Попкова как раз и строится на пересечении некоторой «надмирности», рассредоточенной в повседневности, и конкретных, узнаваемых деталей жизненного уклада, обобщенных до символов.

В анонсе телефильма канал «Культура» сообщает, что «творческая деятельность Виктора Попкова началась в период оттепели. Как и всякий большой и самобытный мастер, он не укладывался в рамки конкретного стилевого направления.

Начальники от искусства пытались втиснуть его в рамки системы, критики — в границы „сурового стиля“, друзья — в объятия посиделок, родные — в семейный круг. Память о войне, любовь, семья, Россия…

Что художник в них искал? Соскребая фальшивые слои, что хотел разглядеть основного, настоящего? Что хотел успеть рассказать нам?»

Анастасия Данилочкина, искусствовед, изучающий творчество Попкова, вполне естественно стала консультантом съемочной группы «Сурового ангела» и соавтором многих сюжетных поворотов картины. И даже тенью самого Попкова, появляющегося внутри документального повествования. Вот что Анастасия рассказала TANR о работе над фильмом и ее результатах:

«Замысел фильма назревал давно и у многих. Но именно мне выпало довести эту идею до конца, и на основании изучения мною материалов, связанных с творчеством художника, проект в итоге был реализован. Все началось с обсуждения картины „Строители Братска“ (1960–1961), которая находится в постоянной экспозиции Государственной Третьяковской галереи на Крымском Валу.

Этот черный цвет неба и вырванные из темноты лица группы людей производят мощное впечатление. Стало понятно, что за всем этим стоит огромный и малоизученный материал, на котором можно будет выстроить многие эпизоды и создать целый фильм.

Так я была приглашена в продюсерскую студию „Голдмедиум“ в качестве консультанта, где по заказу ГТРК „Культура“ должны были снимать документальный фильм о Викторе Попкове.

В начале у нас было очень мало материала, и единственной возможностью получить его были архивы. Я занялась этой работой.

Например, в отделе рукописей Третьяковской галереи нашлись оригинальные письма и дневниковые записи Попкова, в Российском государственном архиве литературы и искусства (РГАЛИ) — фотодокументы, газетные статьи того времени, рекомендации, отчеты о выставках и прочие необходимые данные.

С группой, которая была выделена от студии для работы над фильмом, мы часто встречались и обсуждали материалы, которые я находила. Около станции метро „Белорусская“, в кафе, в разном составе — то с режиссером и сценаристом, то с продюсером и оператором, — мы еженедельно пересекались для обсуждения новой информации.

Работа проходила напряженно, как будто в ожидании чуда, поскольку всегда следовало решать, что делать с моими „открытиями“ и как именно их можно было бы включить в фильм, раскрыть тему и прочее.

Однако дружественный настрой в нашей группе, азарт и сплоченность помогали команде, и уже через некоторое время мы смогли приступить к съемкам.

Документального материала оказалось даже с избытком, поскольку отведенный хронометраж был всего 39 минут.

По собранным мною материалам команде было ясно, что судьба художника трагична и само его творчество наполнено драматизмом.

Наш сценарист на очередной встрече предложил название фильма „Суровый ангел“, что одновременно относило бы его творчество к художественному направлению — „суровый стиль“ — и показало бы его трагическую судьбу как мученика, избранника смерти в образе ангела. Концепция была ясна.

Оставалось решить, как именно можно было воплотить замысел в образах, найти режиссерское решение. Так мы приступили к этапу съемок. Идея была принята всеми, хотя сценария все еще не было.

Фильм по времени совпал с памятной датой — 40-летием со дня смерти художника. Поэтому в конце 2013 года в Академии художеств как раз открылась персональная выставка Виктора Попкова, которая затем в 2014 году вывозилась в Венецию и Лондон.

Первый съемочный день проходил именно в залах академии, поскольку самые известные работы художника были собраны в одном пространстве. Это было удобным обстоятельством.

По режиссерскому замыслу образ нашего героя должен был ассоциироваться с таинственным человеком, полупрозрачным образом или тенью, как бы духом Виктора Попкова, бродившего по выставке своих картин, находящегося среди нас, он должен был быть наблюдателем.

Поэтому основной сюжетной линией был выбран образ „человека в шинели“, характерного для Попкова образа с его известной картины „Шинель отца“, на которой художник изобразил самого себя.

Для наших съемок должна была быть использована та самая оригинальная шинель, с которой работал художник и которую до сих пор хранит его сын Алексей Попков.

Однако из-за ветхости мы не смогли ею воспользоваться — за считаные часы до съемок нужно было срочно найти не просто шинель, а изделие того же времени или пусть даже современное, но стилистически совпадающее с оригиналом.

За час такая шинель все-таки нашлась и была доставлена.

На съемку был приглашен племянник Виктора Попкова Юрий, а поскольку они похожи с дядей, он должен был сыграть эту роль и ходить в шинели на фоне картин. Образ должен был проходить через все эпизоды фильма.

Сама съемка оказалась сложной, поскольку велась в темноте, что затрудняло проходку, да и пространство представляло собой лабиринт: картины располагались по стенам и на внутренних перегородках. Поэтому на полу были прикреплены специальные пометки, указывающие маршрут и точки остановки.

Оператору было необходимо зафиксировать не только образ человека в шинели, но прежде всего его тень. Тень должна была скользить по картинам, по стенам, по всему пространству, дробиться и собираться вновь.

Ходить в шинели сначала пришлось мне самой, поскольку мое предложение о том, как именно проложить маршрут и где делать соответствующие остановки для получения более выразительной тени, показалось самым интересным и было принято командой. Так первая тень шинели была моей.

Потом мы ходили вместе с Юрием Попковым, разучивая проходку по лабиринтам в темном зале. Так требовал замысел. После того как съемки „человека в шинели“ были окончены, складывалось впечатление, что большая половина работы уже выполнена, насколько это было важным.

Далее все эпизоды должны были быть просто вставлены согласно замыслу. Съемки продолжались.

Мне удалось уговорить принять участие в наших съемках близких друзей Попкова: Павла Федоровича Никонова, Юрия Сергеевича Павлова, Леонида Алексеевича Писарева, Льва Федоровича Дьяконицына — и других его знакомых и родственников.

Через несколько дней нами были сняты такие диалоги, где они в домашней обстановке либо в своих мастерских смогли поделиться своими воспоминаниях и яркими историями. Таким образом, на основании первоисточников и рассказов близких и родных художника у нас складывался портрет художника Виктора Попкова.

Но какова была его судьба? Почему его картины драматичны? Как и почему они воздействуют на нас? Следовало найти точку отчета. Ею послужила трагедия. Та самая трагедия, которая произошла с художником 12 ноября 1974 года. Об этом обязательно следовало рассказать в нашем фильме.

Мне пришлось изучить некоторые судебные материалы, поработать в архивах Главного следственного управления, сделать запрос в Министерство внутренних дел России с целью ознакомления с материалами уголовного дела по факту убийства художника.

Затем через Московский союз художников мне удалось выйти на человека, который был с Попковым в тот вечер и смог дать свои комментарии о случившемся после 40 лет молчания. Трагическое событие, когда на твоих глазах убивают товарища, и вся дальнейшая путаница вокруг этой смерти, страх и другие обстоятельства заставили этого художника уйти с художественной арены в подполье.

Его ведь обвиняли в том, что он оставил товарища, ушел с места трагедии. Поэтому его карьера, неплохо начатая, после случившегося резко обрывается, ему приписывают предательство, а имя забывают. Известно, что он был вынужден уехать в русскую провинцию и уже там заново строить свою творческую карьеру. Однако по-человечески он пронес этот груз через всю жизнь, живя в изгнании.

В Москве о нем почти никто не знает.

Во время работы над фильмом мне удалось заслужить его доверие и добиться встречи. В свои 85 лет художник с ясностью смог рассказать мне о случившемся в тот вечер. При нашем разговоре он плакал, настолько эта трагедия была жива в его душе. Это было его первое „признание“. Потом он согласился на съемки и уже в беседе живо рассказывал о том роковом дне.

Прошло 40 лет со дня трагедии, а дело осталось открытым, и еще многое в нем не ясно. Трудно „присудить вину“ или „осудить“ свидетелей: как и при каких обстоятельствах Попков все-таки остался брошенным и умер от огнестрельного ранения правого легкого, от пули инкассатора, вечером в центре Москвы — на улице Горького, у дома 46?

Власти уже тогда старались закрыть дело и сделать все необходимое, чтобы о нем побыстрее забыли. Возможно, что и Государственная премия, данная художнику посмертно, была не случайна.

Судя по уставу премии, это исключительное решение, и оно было принято ради отвода внимания масс и беспокойства вокруг гибели известного художника.

На сегодняшний день нам дан ответ: в соответствии с приказом судебного департамента при Верховном суде РФ уголовные дела, рассмотренные в 1974-м и других ближайших годах, уничтожены. Поэтому с точностью сказать, как именно все происходило тогда, сейчас не представляется возможным.

Однако не стоит забывать, что остались письменные свидетельства его друзей, их воспоминания, но главное — это записи самого художника. Этот материал не вошел в фильм, поскольку многое было изучено и открыто много позже, когда он уже был снят. Например, в эпизоде, где говорится о музах Попкова, упоминается только одно имя — Татьяна Осокина.

И далее в этом же контексте говорится о картине „В октябре“. Однако прототипом героини этого произведения стала другая женщина, вдохновившая художника на создание полотна. Это выяснилось позже, на основании прочтенных мной его дневников, рассказов его друзей и других свидетельств. Ее имя — Елена Качелаева, и мне удалось побеседовать с ней.

После окончания съемок я продолжила свое исследование, материалы которого войдут уже в книгу о художнике — монографию о Викторе Попкове, где я излагаю новые факты и обстоятельства его жизни и творчества, представляю много неизвестных событий и перипетий его сложной судьбы.

Книга планируется к 85-летию художника в 2017 году и будет дополнена документальными материалами, дневниковыми записями, его рассуждениями о жизни и творчестве, стихами, ранее не публиковавшимися.

Будет рассказано о его пути, о создании основных картин — от эскиза и этюда к готовому произведению, а также о том, что послужило основанием для замысла той или иной работы, какие прототипы стоят за основными героями его картин и другое.

Например, мне удалось получить уникальное видео о Биеннале де Пари 1967 года, которая принесла художнику Виктору Попкову мировую славу и международное признание, а также помогла с точностью установить, за какую именно картину он получил гран-при, со ссылкой на экспертное заключение сотрудников архива биеннале. Словом, положено начало, и „Суровый ангел“ лишь приоткрывает завесу с нашей истории искусства второй половины ХХ века, дает заново познать прошлое через судьбу одного художника, а также лучше узнать этого национального художника, столь талантливого и необыкновенного человека, каким был Виктор Попков».

Источник: http://www.theartnewspaper.ru/posts/1389/

Суровые романтики и проза жизни

?mike67 (mike67) wrote,
2009-07-13 04:28:00mike67
mike67
2009-07-13 04:28:00Не все, наверное, помнят о таком течении в советской живописи конца 50-х – 60-х годов, как «суровый стиль» соцреализма.

Работы этого направления отличал нарочитый отказ от академизма, стремящееся к плакатности пренебрежение колоритом и деталями, напряженное сосредоточение на главной цели – строительстве коммунизма. «Суровые» очень многим не нравятся, поэтому о них не стоит читать всех подряд.

Алексей Бобриков в прекрасной статье: «Суровый стиль: мобилизация и культурная революция» назвал движение «суровых» советской Реформацией. Это очень точное замечание, особенно если сравнить параллельно «оттепель» с Возрождением.

Разница между двумя концепциями состояла в том, что люди «оттепели» просто наслаждались полученным глотком воздуха (многие даже растянули его на всю жизнь), а «суровые» вдохнули его, чтобы продолжить путь к коммунистическому будущему, которое многим уже виделось на горизонте («Никогда еще у писателей фантастов не было такого широкого, все растущего круга читателей — от школьников и до академиков, включительно. Но не будем «винить» в этом только писателей. В первую очередь в этом «виновна» замечательная эпоха, в которую мы живем, трудимся, мечтаем, — коммунизм, на наших глазах превращающийся в реальность», — писал в 1961 году Лазарь Лагин, отец «Старика Хоттабыча».)

Виктор Попков («Строители Братска», 1960—1961), Таир Салахов («Ремонтники», 1960)

Николай Андронов («Плотогоны», 1958—1961), Павел Никонов («Геологи», 1962) .

Когда к концу 60-х коммунистический проект был фактически свернут, «суровые», ужасавшие своим ригоризмом даже Хрущева, как это ни странно, удачно вписались в брежневскую эпоху.

Говорят, они начисто «подметали» крупные заказы, когда власти распорядились выделять 2% с оборота предприятий на художественно-оформительские нужды.

«Даже простой стилистический анализ говорит о том, что бесконечные мозаики и фрески в заводоуправлениях, домах культуры и станциях метро восходят к образцам, разработанным Андроновым, Никоновым, Элькониным и их соратниками», — пишет Андрей Ковалев и он, как это подтвердит любой имеющий глаза, совершенно прав.

«Суровые» отнеслись к своей новой роли с мужественным достоинством и даже в итальянских кафе, куда заносили их творческие командировки, продолжали трудиться на благо социализма, как, например, Гелий Коржев (автор знаменитого триптиха «Коммунисты»), П. Оссовский, Е.Зверьков, Д.Жилинский и В.

Иванов на картине Виктора Иванова «В кафе «Греко »», экспонировавшейся не где-нибудь, а на Всесоюзной художественной выставке «Слава Труду» в 1976 году.

Впрочем, с точки зрения диалектики никакого противоречия не было: рахметовское пренебрежение к мелочам позволяло «суровым» не замечать некоторого несоответствия своей бытовой практики исповедуемому идеалу (тот же Ковалев отмечает, что они говорили исключительно о страданиях культуры, но никогда — о страданиях отдельного человека).

В итоге от «суровых» остался лишь стиль, ненужный без его идейной начинки.

А ведь начинкой была вовсе не коммунистическая идея, как может показаться, а возвращение «суровых» к метафоричности, выглядевшее поразительным анахронизмом на фоне неуклонного и обязательного для XX века падения смысловой составляющей культуры.

Сама задача обратиться к истокам, реформаторски очистить коммунистическую идею от наносного, вела «суровых» к «ветхому» человеку, человеку физического труда.

Но от этих иссушенных работой крестьян, от сталеваров с черными ладонями, от обожженных войной танкистов (сравним с образом Краюхина из «Страны багровых туч»: «Человек этот был огромного роста, чрезвычайно широк в плечах и, вероятно, очень тяжел.

Лицо его, обтянутое бурой изрытой кожей, казалось маской, тонкогубый рот сжат в прямую линию, а из-под мощного выпуклого лба холодно и внимательно уставились на Быкова круглые, без ресниц глаза») надо было перекинуть мост к человеку новому. Это были не две задачи, как считает Бобриков, а одна. И здесь разверзалась такая метафизическая пропасть, рядом с которой нельзя было долго находиться. Стоя над ней, можно было изъясняться только метафорами, желательно, равными ей по глубине. И «суровые» потихоньку отходили в сторону. Но не все.

«Женщины-вдовы поют песни, их слушают студенты — физики, музыканты или художники.

Вот и все… Мне хотелось показать в картине слитность двух противоположных групп людей», — писал Виктор Попков об одной из самых известных своих картин – «Северная песня («Ой, как всех мужей побрали на войну…»)».

Хотел показать слитность, но не смог их сблизить, и чем больше старался, тем сильнее разверзалась пропасть.

И границу между пытающимися понять друг друга персонажами обозначает, как пишет неизвестный мне искусствовед, «единственное сильное цветовое место — ярко-красная герань, прозванная в народе «солдатской кровью»». Вот и все, дальше неизбежное: «деревня еще живет старыми традициями, сохраняя свою культуру, которая может вызывать лишь этнографический интерес». Вот и все, и это все – в одной картине. На нее можно долго смотреть. Но оказалось, что и это не все.

Прочитав, что Попков погиб молодым, я захотел узнать об обстоятельствах его смерти – нередко бывает, что человек вот так накрепко связанный со своей эпохой, не способен по разным причинам физически перейти ее пределы. Посмотрел и вздрогнул.

Эту историю, о художнике, застреленном инкассатором, я слышал в детстве не один раз. Позвонил матери, спросил – да, он. Она хорошо знала его вдову. После худсовета мужики выпили, Попков принял инкассатора за таксиста. Заминка, после чего то, чего я раньше не слышал.

Оказывается, Попков, вернувшись со своего Севера, любил рассказывать, что одна из старух предсказала ему смерть от огнестрельного оружия. Эпизод с «таксистом» уже заканчивался – машина была закрыта, художники тянули коллегу за рукав.

И тут инкассатор, чтоб уж отпугнуть наверняка, наставил на него пистолет. Увидев оружие, Попков бросился вперед. А вдова его погибла позже, но это уже не относится к теме.

Я-то о другом хотел написать – об употреблении словечка «кагбе», но наткнулся на текст о кафе «Греко», а там одно за другое – и вот. Мне кажется, что вокруг постоянно происходит что-то очень важное, а мы его замечаем только когда оно исчезнет.

Источник: https://mike67.livejournal.com/248477.html