Уильям Холмен Хант «Пробудившийся стыд» — Журнал «Культурная Столица»
«Пробудившийся стыд» или Уильям Холмен Хант так старался…
«Пробудившийся стыд», Уильям Холмен Хант, 1853.
Уильям Холмен Хант принадлежал к группе художников, известной как прерафаэлиты. «Пробудившийся стыд» — одна из самых известных его картин.
По задумке художника это должна была быть назидательная сцена, призывающая зрителя отречься от греха и воспрянуть к новой жизни — чистой и непорочной. Хант был очень дотошным художником. Поэтому он сделал всё, чтобы посыл дошел до ценителя живописи.
Он наполнил картину символами. Практически каждая деталь что-то символизирует. Хант был действительно дотошный.
Начнем с героев сценки. Это хорошо одетый, ухоженный молодой человек, джентльмен, и девушка, вскакивающая у него с колен. Куда и зачем она вскакивает, мы узнаем чуть позже; пока что давайте выясним, что это за девушка.
Она живет в меблированных комнатах (Woodbine Villa, 7 Alpha Place, St John’s Wood — Хант снял там комнату и нарисовал её с исключительной точностью); неплохо — хоть и не дорого — одета; владеет неплохим набором украшений; прислуги у неё явно нет; судя по тому, что за окном утро, а она дома — работы у неё тоже нет (сценка, конечно, может происходить в воскресенье — но в 1853 году в воскресное утро молодой человек из приличного общества должен бы находиться в церкви). Что ж, может она жена этому молодому человеку? Нет, на безымянном («сердечном») пальце левой руки нет обручального кольца (в Англии принято кольцо одевать именно на этот палец — согласно поверию от него вена ведет напрямую к сердцу). Для того, чтобы было понятнее и не возникало нездоровых инсинуаций на тему того, что у неё вообще нет колец, Хант старательно нарисовал кольца на всех соседних пальцах. Может, молодой человек за ней просто ухаживает? Но о том, чтобы исключить такую трактовку художник тоже позаботился: видите желтую замшевую перчатку на полу? Вторая такая же на руке молодого человека, той, что лежит на клавишах пианино. Так вот: ни один молодой человек из приличного общества не осмелился бы хватать девушку из приличного общества рукой без перчатки. Увы, нам приходится прийти к выводу, что девушка не принадлежит к приличному обществу; что она приходится молодому человеку любовницей; мало того, мы вынуждены заключить, что она попросту содержанка. Для того, чтобы сделать грехопадение несчастной ещё более явным, художник помещает на картину: зеркало (на заднем плане, в нем отражается окно и спина девушки), которое является символом грехопадения — это атрибут Венеры (богини сами знаете чего), да и вообще принадлежность, приличествующая женщине, но не девушке; на переднем плане он размещает спутавшиеся нити, которые символизируют отказ от роли добродетельной дамы и запутанность во грехе; и, наконец, не очень симпатичного котика (под столом), играющего с раненной птичкой. Здесь высказываются два мнения: первое — что котик означает соблазнителя, играющего с жертвой, которая неминуемо придет к погибели; второе — что котик воплощает дьявола, забавляющегося грешной душой. Есть на картине и другие красноречивые детали: Рёскин, например, рассказывает о значении цветов в бокале, на пианино — якобы колокольчики обозначают «Внимание, опасность!», а бархатцы (я, правда, вижу только один оранжевый цветок) — скорбь.
Но печаль сама по себе непедагогична — и Хант добавил в картину немного надежды. Как видите, девушка вскакивает и решительно сопротивляется неприличным посягательствам молодого джентльмена. Причину, по которой она вскакивает, мы найдем в альбоме нот.
Он раскрыт на «Oft in the Stilly Night» («Часто в тихой ночи»), грустной песне с некоторым философски-мистическим налетом. По-видимому песня (или мелодия) привела к некоему религиозному откровению.
И девушка — как, возможно, написали бы её современники — вырывается из объятий греха и направляется к небесному свету, сияющему за окном.
Как видите, целая проповедь. Но… зрители взглянули на «Пробудившийся стыд» и решили, что картина изображает ссору брата с сестрой. Зачем тратить время на расшифровку всех этих символов; кому нужны всякие дотошные, занудные детали? А ведь Хант так старался…
Источник: http://kstolica.ru/publ/kultura_iskusstvo/zhivopis/uiljam_kholmen_khant_probudivshijsja_styd/42-1-0-861
Стиль эпохи online-журнал » архив блога » репортаж с выставки «прерафаэлиты: викторианский авангард»
17-Июн-2013
Автор : Надежда Соколова
В прошлый понедельник (а именно 10 июля) в Государственном Музее Изобразительных искусств имени А.С. Пушкина прошла презентация новой выставки — «Прерафаэлиты. Викторианский авангард». Судя по настрою кураторов и организаторов, а также по предварительным прогнозам количества посетителей, она обещает стать событием, которое точно войдет в историю самого музея.
Москва оказалась не единственным и даже не первым городом, кому посчастливилось принять произведения прерафаэлитов. Первоначально, выставка замышлялась и впоследствии была организована непосредственно в Лондоне – родине этого художественного явления.
Целью той экспозиции было объединение на одном выставочном пространстве большей части картин, фотографий и предметов декоративно-прикладного искусства, созданных руками художников, так или иначе связанных с течением прерафаэлитизма.
Дело в том, что, хотя основная часть всех коллекций и произведений хранится в столице Соединенного Королевства, зачастую каждый региональный музей в том или ином городе имеет в своей собственности несколько картин прерафаэлитов, с которыми они очень редко расстаются.
Таким образом, лондонским организатором удалось собрать вместе множество предметов и произведений художников, которые в обычное время разбросаны по стране. Эта идея оказалась настолько актуальной и интересной, что галерея Tate Britain, в которой и проходила выставка, стала на это время чуть ли не центром культурной жизни страны.
После такого успеха у кураторов возникла идея – а не представить ли нам эту выставку и в других городах? Путем продолжительных переговоров, она сначала оказалась в Вашингтоне, а с понедельника любой желающий в Москве может посетить ее, лишь зайдя в ГМИИ.
В качестве общей информации следует сказать, кто же такие эти прерафаэлиты. В 1848 году семеро молодых художников объединились для создания собственного идущего в разрез с академическими нормами искусства. Лидеров было трое – Джон Эверетт Миллес, Уильям Холман Хант и Данте Габриэль Россетти.
Может быть, Вы подумаете, что в связи с этим протестом прерафаэлитов можно сравнить с нашими передвижниками. Не спешите этого делать.
Если они и похожи, то лишь тем, что полотна и тех и других считаются национальным достоянием и большая редкость встретить их где-нибудь в коллекциях за пределами Великобритании и России соответственно.
В то время, как британские старшие соотечественники-академики писали полотна, восхвалявшие историю Англии, или портреты светских дам и кавалеров, прерафаэлиты обратились к сюжетам из литературы (Данте, Чосера, Теннисона, Шекспира), по-новому интерпретировали Библию, затронули проблемы современного общества. Однако, одной из главных заслуг, которые следует признать за прерафаэлитами, это попытка соединить все доступные виды искусств. Недаром членами «Братства» числились не только художники, но и графики, поэты, скульптор (Томас Вулнер) и даже художественный критик (Уильям Майкл Россетти).
В Москву выставка приехала несколько в измененном составе. Во-первых, было решено отказаться от фотографий и графики, оставив их на родине, а во-вторых, было добавлено несколько общепризнанных «шедевров», которые не присутствовали на лондонской выставке, зато представляют наибольший интерес для российской публики.
Экспозицию открывает картина Боттичелли, которая дает понять тот идеал, которого стремились достичь художники-прерафаэлиты. Московская выставка также имеет деление по определенным разделам, которая была предложена еще британскими организаторами в Лондоне.
Два основных раздела, «Спасение» и «Образы прошлого» разместились в Белом Колонном зале Пушкинского. И если первая часть экспозиции отведена попыткам прерафаэлитов понять и по-своему интерпретировать Библию, то вторая – целиком посвящена восприятию и изображению любимых художниками литературных произведений.
Здесь можно найти такие картины, как «Благовещение» Россетти, «Христос в родительском доме», «Марианна» Миллеса, «Пробудившийся стыд» Ханта, «Чосер при дворе Эдуарда III» Форда Мэддокса Брауна, «Двенадцатая ночь» Уолтера Дэверелла, «Смерть Чаттертона» Генри Уоллиса. Следующая часть выставки посвящена изображениям прекрасных женщин – «Красота».
Культ женственности и ее прекрасного воплощения особенно интересовал Россетти, работы которого, в основном, и представлены здесь – «Невеста», «Прозерпина», «Beata Beatrix», а также «Il Dolce Far Niente» Ханта, «Апрельская любовь» Артура Хьюза «Королева Гвиневра» Морриса. Четвертый раздел называется «Пейзаж».
Он интересен тем, что здесь, в основном, представлены работы не самих прерафаэлитов, а художников их круга, как, например, Уильяма Дайса, Фредерика Сэндиса, Джона Бретта, хотя пейзажи Миллеса также присутствуют.
Пятая часть носит интригующее название «Поэтическая красота», за которым представлены небольшие по размеру акварели Россетти и масляные полотна Морриса. Заключительная часть же экспозиции посвящена Эдварду Коули Берн-Джонсу и Уильяму Моррису и носит точное название «Утопия».
Здесь можно увидеть предметы декоративно-прикладного искусства, в том числе знаменитую шпалеру Берн-Джонса «Поклонение волхвов», созданную на мануфактуре «Моррис и Ко». Кстати, если разглядывая гобелен, обернуться на 180 градусов, то на противоположной стороне можно увидеть великолепные витражи, также созданные Берн-Джонсом. Этот прием условно связывает все части экспозиции, зацикливая их в едином пространстве.
К слову сказать, что помимо создания этой выставки, организаторы неплохо потрудились над созданием всевозможных доступных общеобразовательных ресурсов, в число которых входит проведение лекций, издания множества книг, а также создание специального сайта (http://pre-raphaelites.artguide.ru/). Выставка продлится в Москве всего три месяца – до 22 сентября.
Источник: http://style-epohi.ru/reportazh-s-vystavki-prerafaelity-viktorianskij-avangard.html
Натура для правды
Ее окружали такие художники, как Уолтер Хоуэлл Деверелл, Джон Эверетт Миллес, Уильям Холман Хант. Ей покровительствовал сам Джон Рескин, считавший ее гением. И, быть может, самое главное, ее мужем был Данте Габриэль Россетти.
Элизабет Элеонора Сиддал родилась 25 июля 1829 года на Хаттон-Гарден в семье Чарльза Крука и Элизабет Элеоноры Сиддаллов (это Россетти позже уберет из фамилии Лиззи вторую «л»).
Ее отец вел постоянные судебные тяжбы, пытаясь доказать, что он является законным владельцем и наследником Кроссдейджерса (сейчас не совсем понятно, что это, но, возможно, известная в свое время гостиница), расположенного в дерберширском селении Хоуп, поэтому девушка росла с верой в то, что ее семья многое имела, потом потеряла, но однажды наступит день, когда к Сиддаллам вернется прежний успех. Так продолжалось до тех пор, пока сестра Лиззи Клара не сожгла важные документы отца, дабы защитить уставшую от постоянных процессов семью.
Портрет Лиззи Сиддал, написанный Данте Габриэлем Россетти
Никто в семье Сиддаллов не имели никаких склонностей к живописи в частности и к искусству в целом.
В 1831 году Сиддаллы переезжают с Хаттон-Гарден в Саузворк, расположенный на юге Лондона.
А в 1833 году отец Лиззи открывает собственный бизнес (и опять не совсем ясно, чем же он занимался, так как упоминается торговля скобяными изделиями, торговля ножами, услуги по подбору очков для людей, имеющих проблемы со зрением) в доме 8 на Кент-Плэйс. Кстати, этот дом Сиддаллы снимали у Джеймса Гринэйкра, впоследствии прославившегося как убийца.
Одним из отличительных признаков Лиззи, прославивших ее, были рыже-золотистые волосы. А ведь в то время рыжие волосы не только не были в моде, но и считались приносящими неудачу. Верили в то, что Иуда Искариот был рыжеволосым. И девушка могла расти с подобными предубеждениями.
В 1849 году Лиззи работала модисткой в шляпном магазине миссис Тозер, и именно здесь ее впервые увидел и «открыл для искусства» Уолтер Хоуэлл Деверелл, заинтересовавшийся необычной внешностью девушки и предложивший позировать ему.
Он нарисовал ее в образе Виолы на своей картине к «Двенадцатой ночи» Шекспира.
«Двенадцатая ночь» Шекспира
Так Элизабет Сиддал окунулась в атмосферу объединения прерафаэлитов, с которыми ей предстояло связать свою жизнь и судьбу.
В 1852 году увидело свет, быть может, самое знаменитое изображение Лиззи – Джон Эверетт Милле написал с нее свою «Офелию».
Художнику было тогда 22 года, и он, как и многие молодые люди его времени, буквально бредил легендарной трагедией Шекспира. Он выбрал момент, когда Офелия, наполовину погруженная в воду, поет, и старался как можно точнее передать все нюансы, описанные в монологе королевы Гертруды:
Есть ива над потоком, что склоняет Седые листья к зеркалу волны; Туда она пришла, сплетя в гирлянды Крапиву, лютик, ирис, орхидеи, – У вольных пастухов грубей их кличка, Для скромных дев они – персты умерших: Она старалась по ветвям развесить Свои венки; коварный сук сломался, И травы и она сама упали В рыдающий поток. Ее одежды, Раскинувшись, несли ее, как нимфу; Она меж тем обрывки песен пела, Как если бы не чуяла беды Или была созданием, рожденным В стихии вод; так длиться не могло, И одеянья, тяжело упившись, Несчастную от звуков увлекли
В трясину смерти.
«Офелия» Джона Эверетта Миллес, списанная с Лзиззи Сиддал
Для сцены смерти Офелии Миллес выбрал живописный речной уголок (художник с юмором вспоминал, что сам едва не утонул, работая над этим полотном). Написанные им цветы никак не могут цвести одновременно, но они подобраны в полном соответствии с текстом Шекспира: цветы раздавала всем сошедшая с ума Офелия, прежде чем отправиться к реке, и объясняла значение каждого цветка. Маргаритки символизируют боль, целомудрие и обманутую любовь, а маки – традиционный символ смерти. Камыш, очевидно, художник рисовал с натуры, стараясь передать мельчайшие подробности. Некоторые тростинки еще живы, но большая часть сломалась, засохла или покрылась бурыми пятнами – все это признаки смерти.
Рама картины увита плющом. Плющ в викторианскую эпоху символизировал женское начало, которому нужен дуб (мужское начало), чтобы обвиваться вокруг него. Плющ также ассоциируется с меланхолией.
Фигуру девушки Миллес писал уже после того, как закончил речной пейзаж, – в мастерской в зимние месяцы. Он купил для Элизабет в антикварной лавке старинное роскошное платье, и девушка позировала художнику, часами лежа в ванне с теплой водой.
К сожалению, позирование обернулось для нее серьезным ухудшением здоровья: однажды отказали лампы, которыми подогревали воду в ванне. Миллес, поглощенный работой, ничего не заметил, а девушка не стала жаловаться.
В результате обострилась мучившая Лиззи чахотка, а отец Лиззи обвинил Миллеса в подорванном здоровье дочери и заставил его оплатить все счета от врачей.
«Валентин спасает Сильвию от Протея» Хольмана Ханта
В том же году умер брат Лиззи Чарльз. Сама она окончательно распрощалась с работой в шляпном магазине, а Хольман Хант писал с Лиззи для картины «Валентин спасает Сильвию от Протея».
Примерно в это же время Данте Габриэль Россетти изъявил желание, чтобы девушка отныне была только его моделью и музой.
В ноябре 1852 года Россетти переехал в дом 14 на Чатем-Плэйс и забрал с собой Лиззи в качестве ученицы. Она начала рисовать, и ее работы, в отличие от идеализированных работ самого Россетти, были резче, жестче, реалистичнее. Россетти постоянно писал с нее картины и делал зарисовки ее лица и фигуры. Лиззи также обратилась к автопортретам.
Возможно, у нее было сильное желание показать, как она видела себя собственными глазами – живую, земную, реальную, отличающуюся от женского образа, воплощавшего совершенную красоту в понимании прерафаэлитов.
Другие ее работы были во многом близки прерафаэлитам по духу; так, она делала наброски на любимые ими артуровские сюжеты и идеализированные средневековые темы.
Россетти продолжал рисовать Лиззи…
Понадобилось два года для того, чтобы Россетти решился познакомить Лиззи со своей семьей, которую не могла не смутить серьезная связь Данте Габриэля с собственной натурщицей, занимавшей гораздо более низкое положение в обществе. 28 марта 1854 года художник представил девушку своей сестре Кристине Россетти, знаменитой поэтессе викторианской эпохи, у которой, по всей видимости, возникло чувство ревности из-за внимания, уделяемого ее братом другой женщине. Ведь уже тогда друзья стали воспринимать Элизабет Сиддал и Данте Габриэля Россетти как пару.
В том же году умер Деверелл, которому принадлежала честь первооткрывателя Лиззи для искусства. Сестры Ховвит, обеспокоенные здоровьем девушки, убедили ее показаться доктору Уилкинсону, который, в свою очередь, посоветовал ей поехать куда-нибудь в более благоприятный климат для поправки здоровья.
Лиззи отправилась в Гастингс, а Россетти, несмотря на смерть отца, не остался со своей семьей и отправился вслед за ней. В это время Элизабет заявила о себе как о поэте, написав «Fragment of a Ballad», и художнице, начав иллюстрировать «Clerk Saunders».
Она продолжала считаться ученицей Россетти, иллюстрировала его стихотворение «Сестра Елена», но все вокруг уже знали, что между учителем и ученицей завязался роман.
Знаковым для Лиззи стал 1855 год. На нее обратил внимание знаменитый художественный критик Джон Рескин.
Он стал ее покровителем и выплачивал ей значительное денежное пособие за возможность получить все работы начинающей художницы.
Также Рескин посчитал себя вправе влезть в отношения между своей новой протеже и Россетти, заклиная художника в письмах ни в коем случае не жениться на Элизабет и предоставить ей необходимую свободу для творчества.
Россетти нарисовал Лиззи с расплетенными волосами
Россетти представил Лиззи своей матери, которая так же, как и сестра, не одобряла их связи. Джон Рескин показал Лиззи доктору Генри Вентворту Окланду и профинансировал ее поездку во Францию для поправки здоровья. Несмотря на нежелание Рескина, Россетти снова отправился вслед за ней. В Париже он познакомил Лиззи с Робертом Браунингом, но встреча почему-то прошла не слишком хорошо.
Художник вернулся в Англию, а Элизабет Сиддал поехала в Ниццу, где потратила все свои деньги. У нее не оставалось иного выхода, кроме как написать своему учителю и возлюбленному. В короткие сроки Россетти написал свой триптих «Паоло и Франческа де Римини», продал его Рескину, а вырученные деньги тут же отослал Лиззи.
К тому же вместе с Рескином он устроил выставку ее работ, чтобы об Элизабет Элеоноре Сиддал заговорили не только как о натурщице, но и как о художнице. Также он познакомился с Вильямом Моррисом и Эдвардом Берн-Джонсом.
Триптих «Паоло и Франческа де Римини»
Тяжелым для Лиззи стал 1856 год. Именно тогда Энни Миллер попыталась завладеть сердцем Россетти и разбить их союз, но он остался верен Элизабет. Они стали крестными родителями новорожденного ребенка Мэдокса Брауна Артура Габриэля.
В ноябре Россетти заявил, что собирается жениться на Лиззи, но позже изменил свое решение. В ярости девушка порвала с ним и уехала в Бат вместе с сестрой Кларой. Она отказывалась видеть Россетти, но он все-таки приехал к ней, и произошло примирение.
В 1857 году несколько рисунков и иллюстраций Элизабет Сиддал появились на выставке прерафаэлитов, проходившей на Фицроу-Сквер. Она была единственной женщиной-художницей, чьи работы были представлены на выставке. Американец из Массачусетса приобрел ее работу «Clerk Saunders». Это позволило Лиззи отказаться от денежной поддержки со стороны Рескина.
Картина Лиззи Сиддал
Деньги позволили Элизабет предпринять ряд поездок – в Мэтлок, Дербершир и Шеффилд. В Шеффилде она поступила в художественную школу. Тем временем Россетти вместе с Моррисом, Берн-Джонсом и другими художниками работал над фресками по мотивам артуровского цикла в Оксфордском союзе. Узнав, что здоровье Лиззи все больше и больше ухудшается, на несколько месяцев он провел в разъездах, мечась между местами ее пребывания и Оксфордом. Тревога за жизнь возлюбленной приглушило его увлечение Джейн Берден.
В 1860 году Элизабет серьезно заболела. Россетти был уверен, что она умрет, и решил наконец-то выполнить свое обещание жениться на ней. Однако Лиззи поправилась.
23 мая 1860 года у нее было достаточно сил, чтобы пойти в церковь. В Гастингсе в церкви Святого Климента они с Россетти поженились. Семья и друзья художника не сразу узнали о том, что они узаконили свои отношения.
Но младший брат Россетти Майкл был искренне рад их браку.
Медовый месяц новобрачные провели во Франции. Лиззи забеременела. В октябре они переехали на постоянное место жительства на Чатем-Плэйс. Во время беременности Лиззи написала стихотворение «At Last».
Россетти. «Beata Beatrix». Натурщица – Лиззи Сиддал
2 мая 1861 года Элизабет родила мертвую девочку… Это стало огромным потрясением для нее и для Россетти. Джорджиана Берн-Джонс вспоминала, что когда через какое-то время они с мужем пришли навестить Лиззи, она сидела в кресле и смотрела на стоящую рядом с ней пустую колыбель, с которой долгое время не хотела расставаться.
Сильное потрясение испытал и сам Россетти. Позже, глядя на живых и здоровых детей своих друзей, он говорил о том, что у него тоже могла бы быть дочь, которая была бы старше.
У нее началась депрессия, усугублявшая ее и без того слабое здоровье. Она пристрастилась к ландауму…
Бытует мнение о том, что во время своего брака с Данте Габриэлем Россетти Элизабет мучилась, видя связь мужа с его экономкой Фанни Корнфорт.
Однако известно, что Фанни оставила художника и вышла замуж за другого, как только узнала, что он намерен жениться на Лиззи.
Скорее можно предполагать, что молодая женщина страдала, видя перед собой пример Джейн Моррис, которой также был увлечен Россетти, и которая к тому же рожала живых и здоровых дочерей.
11 февраля 1862 года Лиззи ужинала вместе с мужем и Чарльзом Эльджерноном Суинберном. В восемь они вернулись домой. Россетти проводил ее в спальню, а сам отправился по своим делам.
Вернувшись в половине двенадцатого ночи домой, он не застал жену в живых. Россетти не желал верить в то, что ее невозможно спасти.
За ночь он успел обратиться к помощи четырех различных докторов, но попытки каждого из них откачать Лиззи были безуспешными. А ведь, по некоторым сведениям, она ждала второго ребенка…
Россетти. Портрет кисти Джорджа Фредерика Уоттса
Несмотря на то, что коронер признал смерть Элизабет случайностью, почти сразу же поползли слухи, что Россетти нашел ее предсмертную записку. Якобы подавленный чувством вины он рассказал обо всем Форду Мэдоксу Брауну, и тот в свою очередь убедил его сжечь записку, чтобы не возникло общественного скандала, который мог бы помешать христианскому погребению Лиззи…
…Похороны состоялись 17 февраля на Хайгетском кладбище на территории, принадлежащей семье Россетти. Вместе с Лиззи в гроб безутешный художник положил тетрадь со своими стихами, спрятав их в золотых волосах жены.
Он решил, что не будет больше писать стихи, ведь той, что вдохновляла его на протяжении всей молодости, в живых уже не было. Это был единственный экземпляр стихов.
Россетти продолжил писать лицо Лиззи и после ее смерти…
К 1869 году Данте Габриэль Россетти испытывал серьезную зависимость от алкоголя и наркотических препаратов. Его эмоциональное состояние оставляло желать лучшего.
Неожиданно для всех он решил, что не хочет больше оставаться художником, и снова начал писать стихи.
Перед тем, как издать новые сочинения, Россетти почувствовал себя обязанным вернуть ту тетрадь со стихами, что была упокоена в волосах Лиззи…
Могила Лиззи Сиддал
…Россетти и его агент нотариус Чарльз Огастес Ховелл получили разрешение на эксгумацию могилы Элизабет, чтобы иметь возможность получить обратно тетрадь со стихами. Эксгумация проходила в ночь смерти Лиззи, что не могло не привлечь любопытства публики и создало должную рекламу стихотворениям Данте Габриэля.
Сам Россетти не присутствовал в ту ночь при вскрытии могилы жены на Хайгетском кладбище. Однако Ховелл рассказал ему, что когда открыли гроб, то увидели, что тело Элизабет совсем не истлело, несмотря на прошедшие годы, а ее роскошные золотые волосы, продолжившие расти после смерти, заполнили собою весь гроб.
Зато тетрадь со стихами время не пощадило. Страницы потрескались и крошились, из-за чего было крайне трудно читать многие стихотворения. И все-таки Россетти издал свои старые и новые стихи. Однако публика приняла их прохладно, а критики нещадно разругали…
Могила Данте Габриэля Россетти
…По всей видимости, чувство вины за то, что потревожил прах Лиззи, не позволило Россетти после смерти упокоиться рядом со своей возлюбленной женой и своей знаменитой семьей. Его могила находится на территории приходской церкви Бирчингтона в Кенте…
Источник: http://nik191-1.ucoz.ru/publ/istorija_sobytija_i_ljudi/istorija_iskusstva/natura_dlja_pravdy/10-1-0-3997
Картина «Мысли о прошлом»
Джон Роддэм Спенсер Стэнхоуп. 1829–1908.
Мысли о прошлом
Картина «Мысли о прошлом», выставленная в Королевской академии в 1859 году, принадлежит к раннему прерафаэлитскому периоду творчества Стэнхоупа.
Художник писал её в студии, которую занимал на первом этаже под квартирой Россетти, по адресу: Блэкфрайарз, Чатем-плейс, 14, — писал, по-видимому, под влиянием полотна «Нашёл», равно как и картины «Пробудившийся стыд» кисти Ханта.
В своем дневнике в записи от 21 июня 1858 года Джордж Прайс Бойс отмечает: «Зашел в студию Стэнхоупа посмотреть на картину[ы] в работе — о двух переломных моментах из жизни падшей женщины».
Вторая картина, на которую, по-видимому, здесь ссылается Бойс — это «Современные малиновки», сцена из сельской жизни, символизирующая обольщение и утрату невинности.
Бойс также упоминает, что видел первую из картин и при следующем своем визите первого декабря того же года: «Заглянул к Стэнхоупу. Он работал над полотном, на котором изображена потерянная женщина у своего туалетного столика в комнатушке с видом на Темзу.
Позировала ему «Фанни»». Россетти сблизился с Фанни Корнфорт в 1858 году и с нее писал голову женщины для полотна «Нашёл».
И хотя лицо проститутки на картине Стэнхоупа обнаруживает мало сходства с Корнфорт (и черты, и поза куда больше напоминают наброски, сделанные Россетти с Элизабет Сиддал), нет никаких причин ставить под сомнение рассказ Бойса о том, что в то время Корнфорт позировала и Стэнхоупу.
Описание картины
На картине изображена проститутка в халате поверх ночной рубашки у окна нищенской комнатушки над Темзой. Она удрученно расчесывается; её каштановые волосы вызывают ассоциацию с Марией Магдалиной — архетипом раскаявшейся блудницы.
На стене висит мужской алжирский плащ или бурнус, а поверх него — вязаный крючком кружевной воротник, жалкая претензия на респектабельность.
Окно выходит на загрязненную Темзу (1858 год — это год «Великого зловония») и смотрит вверх по течению, на Хангерфордский мост и на мост Ватерлоо, что воскрешают в памяти трагическое стихотворение Томаса Худа «Мост Вздохов» 1844 года — о падшей женщине, которая покончила с собой, бросившись в мутную воду.
Как и на картине «Пробудившийся стыд» кисти Ханта, комнатка заполнена символическими приметами, намекающими на положение девушки.
О нищете и эксплуатации говорят треснувшие оконные стекла, разорванные занавески и обшарпанный столик, на котором выставлено жалкое имущество хозяйки: ножницы, индийские четки, шарфики шпильки для волос.
Несколько монет на столе — вероятно, её смехотворная плата от клиента, который уже собирается уходить. За раму зеркала, в которой отражается поношенная пейслийская шаль, висящая на кровати, засунуто вскрытое письмо — вероятно, им-то и вызвано душевное состояние девушки.
Источник: https://artrue.ru/style/modern/prerafaehlity/kartina-mysli-proshlom.html
Прерафаэлиты. Викторианский Авангард
?gmichailov (gmichailov) wrote,
2013-06-18 11:58:00gmichailov
gmichailov
2013-06-18 11:58:00
Течение Прерафаэлитов можно назвать первым авангардным художественным движением в Европе. Оно возникло из идеи отрицания традиционной школы живописи, созданной последователями Рафаэля.
Образцом для художественного переосмысления прерафаэлиты выбрали искусство раннего Возрождения, эпохи «до Рафаэля».Если обратится к истории, когда открыли масляные краски и и все они работали на белом фоне, на белом грунте и писали чистыми красками. Но пришел Леонардо да Винчи и все испортил, он начал работать на темном фоне, полутонами.
и картины получались, как живые. Рафаэль довел до совершенства идеи Леонардо. И с этого момента почти 400 лет художники работали в этой манере.История «Братства» началась в 1848 г., когда познакомились студенты школы Королевской академии Уильям Холмен Хант (1827— 1910), Данте Габриэл Россетти (1828-1882) и Джон Эверетт Миллес (1829—1896).
Им не нравились система академического образования, модные живописцы и консервативные вкусы викторианского общества. Молодые художники не хотели изображать людей и природу отвлечённо красивыми, а события — далёкими от действительности, и, наконец, им надоела условность официальных мифологических, исторических и религиозных произведений.
И они решили обратится к до Рафаэлевской эпохе.Сегодня бы их назвали оппозиционерами от искусства.Они стали работать на белом грунте, яркими красками. И картины просто светятся.Это наверное самая красивая из картин, передающая дух прерафаэлитов.Джон Миллес. Офелия.Миллес обратился к самому драматичному моменту пьесы Шекспира.
Пейзаж был написан на пленэре, а для фигуры Офелии, законченной уже в студии, позировала Элизабет Сиддол.
кстати они первыми стали выходит на пленэр и писать природу с натуры, потом добавляя людей.
Уильям Хант. Пробудившийся стыд.Сюжет картины посвящен положению женщины в современном обществе. Свет спасения на заднем плане, воспринимается как метафора: героиня смотрит из полутемной комнаты на залитый солнцем сад…Куратор выставки от Пушкинского музея, объясняет, что имел ввиду автор нарисовав эту картину.Красота, «единственная абсолютная цель» искусства, особенно в картинах Россетти. Он стремился создать новый эстетический идеал, в которых прославляется полнокровная, пышущая здоровьем, подчеркнуто чувственная женская красота.Данте Россетти. Возлюбленная (Невеста).Россетти. Прозерпина.»Она изображена в мрачном коридоре своего дворца, со смертельным фруктом в руке. Она проходит мимо, и отблеск света падает на стену позади неё из какого-то внезапно открытого проёма, показав на мгновение верхний мир, и она украдкой взглянула на него, погруженная в свои мысли. Рядом с ней стоит курильница — атрибут богини. Ветка плюща на фоне может рассматриваться как символ цепляющегося воспоминания» — писал РоссеттиОдно из главных мест в творчестве прерафаэлитов занимает образ женщины во всех её ипостасях — матери, возлюбленной, жены. Портреты белокожих длинноволосых красавиц, выполненные рукой мастеров этого течения, стали для своего времени настоящим художественным открытием. Но и в обычной жизни взгляды членов братства на социальное место женщины в обществе можно назвать весьма лояльными и, в некоторой степени, авангардными. Они не запрещали им строить собственную карьеру, заниматься творчеством, открыто выступали в защиту их прав.Уильям Хант. В переводе с итальянского звучит как «Сладко ничего не делать»Данте Россетти. Monna VannaЧто звучит как «Тщеславная женщина», название заимствованное из «Новой жизни» Данте.Блогеры решили улучшить картину…И еще стоит отметить, они стали брать религиозные сюжеты, но нарушая иконографию. Они делали сложную символику, в каждой картине зашифрован свой тайный смысл и каждый предмет, что-то символизировал.Данте Россетти. Благовещение.Здесь нарушены все традиции того времени. Мадонна изображена, в простом платье и на постели.Джон Миллес. Христос в родительском доме. Мастерская столяра.какие яркие цвета, картины как будто светятсяЕще одно направление у Прерафаэлитов, это поэтическая живопись. Практически все картины были вдохновлены рыцарскими поэтическими романами, балладами или творчеством поэтов-романтиков.Эдвард Берн-Джонс. Любовь ведущая пилигрима.Получилась немного кривое фото, но картина достойная внимания.Джон Миллес. Долина вечного покоя. (Усталый обретет покой).Впервые идея о том, чтобы привезти в Москву творчество прерафаэлитов, была сформулирована директором ГМИИ им. А.С. Пушкина Ириной Антоновой в 2008 году. Организация этой выставки заняла почти пять лет и потребовала огромного труда со стороны кураторов. Картины, находящиеся в галереи Тэйт, ежегодно привлекают к себе внимание миллионов туристов, и изъять их из постоянной экспозиции оказалось невероятно сложно. Кроме того, многие полотна и предметы искусства сегодня находятся в закрытых частных коллекциях в США и Великобритании, переговоры с их владельцами заняли очень много времени.Надо сказать отдельное спасибо. всем кто помог организовать такую выставку.Это и ГМИИ им. А.С. Пушкина, Галерее ТейтБлаготворительному фонду «Искусство, наука и спорт», при личном участии Алишера Усманова.Особо отмечу, что картины прерафаэлитов, впервые выехали за пределы Англии. а некоторые хранятся в частных коллекциях и увидеть их в живую, большая удача и огромный труд организаторов.
.
Так что вперед в музей. Выставка очень интересная, давно не получал такого удовольствия от просмотра картин.Там наверное уже очереди выстроились.
Будете в Москве, сходите, не пожалеете. Она будет проходить до 22 сентября.
Источник: https://gmichailov.livejournal.com/398467.html
Загадочный мир школы прерафаэлитов
В рамках мирового турне в ГМИИ им. А.С. Пушкина проводится выставка «Прерафаэлиты: викторианский авангард».
Экспозиция уже представила более 80-ти произведений в Лондоне и Вашингтоне, и до 22 сентября будет находиться в стенах крупнейшего московского музея.
Посетителям представляется возможность увидеть не только известные полотна прерафаэлитов, но и поучаствовать во встречах с куратором выставки, кандидатом искусствоведения Анной Владимировной Познанской, и посетить тематические экскурсии.
Также в рамках культурно- образовательной программы ГМИИ им. А.С. Пушкина открывается цикл лекций, посвященный выставке.
Экспозиция раскрывает творчество прерафаэлитов разнообразно: известный витраж Эдварда Берн-Джонса «Ангела с лютней» , буфет «Дамы и звери», страницы из романа-утопии «Вести из Ниоткуда», гобелены, и многие другие работы «творческого братства» представлены посетителям.
Экспозиция состоит из 6 разделов: «Спасение», «Образы прошлого», «Природа», «Красота», «Поэтическая живопись» и «Утопия», каждый из которых посвящен определенной теме в творчестве прерафаэлитов.
Прерафаэлитское направление в английской живописи сформировалось в середине XIX века, как протест против викторианских условностей и классических форм. Название «прерафаэлиты» символизирует собой духовную близость с художниками раннего Возрождения, то есть «до Рафаэля».
Королевская академия художеств определяла развитие британского искусства в XIX веке. Её основной традицией было консервативное сохранение академического подхода к живописи. В это время формируется «Братство прерафаэлитов».
Этот творческий союз во главе с Хантом, Миллесом и Россетти выражал свой протест против академических принципов. Главным нововведением «творческой оппозиции» было стремление писать с натуры (даже классические сюжеты).
Теперь религиозные, мифологические, литературные и исторические мотивы представлялись отвлеченно красивыми. Они были лишены прежних условностей, стали поэтичными и наполненными сочными красками природы.
Уильям Холман Хант -один из главных основателей «Братства прерафаэлитов», выражал проповеднические идеи и часто обращался к библейским мотивам («Родители находят юного Иисуса в храме», «Светоч мира», «Тень смерти»…).
Известная работа Ханта «Пробудившийся стыд» раскрывает основные идеи художника, которые заключались в возрождении утраченных идеалов. Сюжет картины поднимает волнующую тему Викторианской эпохи, тему «женщины на содержании».
Когда картина впервые была представлена на выставке Королевской Академии в 1853 году, многие трактовали сцену, как ссору брата и сестры. Однако идея художника ясно выражается не только в центральных фигурах, но и в деталях.
Так, необходимо обратить внимание на напряженное положение рук девушки, и что на каждом пальце девушки, кроме безымянного, красуется кольцо. Хищный взгляд кота и расправившая крылья птица в темном углу, также подскажут посетителям выставки верную трактовку картины.
Одаренный живописец, график и художник Джон Эверетт Миллес с девяти лет обучался художественному мастерству и стал самым молодым учеником Академии Художеств за всю историю. Поэтому в студенческие годы ему было дано прозвище «Малыш».
В 1849 году подвергается жесткой критике за картину «Христос в родительском доме», но вызывает восхищение искусствоведа Джона Рёскина. Затем создает известнейшее творение «Офелия», на котором впервые появляется в качестве натурщицы его будущая жена — Элизабетт Сидл.
Его невеста была погружена в ванну, когда художник писал картину, а густые заросли окружающие Офелию, были написаны на берегу Тёмзы.
В 1855 году на Всемирной парижской выставке картина с успехом была представлена публике и стала ключевым произведением в творчестве прерафаэлитов. В 1851 году Миллес представляет свою картину «Марианна».
Витраж, интерьер, платье и даже упавшие листья у ног Марианны – все пишется художником с натуры. Это показательное произведение демонстрирует ожидание девушки, уставшей от отсутствия новостей о своем женихе Анджело.
Её утомленность передается напряженной позой, которая подчеркивает физическую усталость реального человека, а не идеального литературного персонажа.
Картина «Дочь лесника» представляет новый этап в творчестве Миллеса. Манера письма становится более сочной и приобретает более фактурный мазок, в отличии от тонкой прорисовки прерафаэлитов. Две основные фигуры контрастно противопоставлены друг другу.
Дочь лесника – нежный, улыбчивый, доверчивый и открытый ребенок, протягивает руки к сыну сквайра и принимает подарок – лесную землянику. Напряженная фигура богатого мальчика, его «холодный» профиль, кажутся совершенно противоположными душевному складу девочки.
В одной его руке протянуты ягоды (которые писались художником тоже с натуры), а в другой сжат сучек дерева, похожий на хлыст. Позже любовь двух детей сделает несчастной дочь лесника, из-за социального неравенства, а возлюбленный её предаст. Иллюстративное творчество Миллеса занимает десять лет жизни художника с 1850 по 1860 год.
Большое внимание он уделяет сборнику «Притчи Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа», совершенствуя свои художественные навыки. Техника Миллеса до сих пор остается загадкой, потому что изначально он наносил точечный рисунок на холст, а затем брался за краски.
На выставке широко представлены работы Данте Габриэля Россетти , который как Уильям Хант и Джон Миллесс, был одним из главных создателей «Братства», а также талантливым живописцем и поэтом. На выставке представлена прославившая Россетти работа «Beata Beatrix». На картине изображена возлюбленная художника Элизабет Сидел, которая умерла от передозировки опиума.
Лицо её писалось Россетти с натуры, с умершего лица Сидел. Вещая птица приносит в её руки роковой маковый цветок. Художник был убит горем и похоронил вместе со своей женой свои рукописи. Однако спустя несколько лет, рукописи были извлечены из захоронения, и первое собрание стихов с невероятным успехом вышло в 1870 году.
Николай Гумилев посвящает свое стихотворение «Музы, рыдать перестаньте» именно этому полотну Данте Россетти:
(…)
Тайные думы поэта
В сердце его прихотливом
Стали потоками света,
Стали шумящим приливом.
Музы, в сонете-брильянте
Странную тайну отметьте,
Спойте мне песню о Данте
И Габриеле Россетти.
1906
Известнейшая картина «Прозерпина» , написанная художником в 1877 году, увековечила образ Джейн Бёрден – другой возлюбленной Россетти.
Девушка была дочерью конюха, однако её незнатное происхождение не помешало ей выйти замуж за друга Россетти- Уильяма Морриса. Внешность девушки часто сравнивали с красотой античной статуи.
Именно её внешность, так очаровавшая прерафаэлитов, обеспечила девушке успешную карьеру натурщицы в кругу творческого «Братства».
В своих картинах Данте Россетти трактовал и религиозные мотивы. Его картина «Благовещение» была бурно обсуждаема общественностью и искусствоведами. Живописец отступал от общепринятых традиций: использовал не каноничную голубую цветовую гамму, а белую, и также изобразил смущение и испуг Богородицы при явлении ангела.
Живопись Россетти имела важные особенности.
Так, например, он не прибегал к крайней детализации, что было свойственно всем прерафаэлитам, не любил рисовать пейзажи с натуры и не использовал черный цвет на своих полотнах.
Его творчество положило начало «традиции Россетти», которую создали его последователи. Поэтичный и утонченный «Россеттизм» сильно повлиял на историю развития искусства конца XIX начала XX века.
В целом живописцы школы прерафаэлитов создали свой неповторимый и загадочный мир, иллюстрируя древнегреческие мифы, библейские сюжеты, рыцарские баллады, произведения Шекспира и другие мотивы эпохи Возрождения. «Прерафаэлитское братство» бросило вызов консервативной эстетике викторианской Англии.
Прерафаэлиты, вдохновленные идеями Раннего Возрождения, наполнили полотна эстетизмом, меланхолией, декоративностью и натуралистичностью.
Еще за столетие до появления французского импрессионизма, «творческое братство» поставило новые задачи перед искусством, повлияло вкусы своего времени, вплоть до развития оригинального направления моды и заложило основу для создания стиля Арт Нуво.
Источник: http://culturedip.interaffairs.ru/index.php/obzor/item/181-181
Загрузка...
